Все его милые девочки. Чарли Кокс

а парень взял первый попавшийся журнал и, оценив коротким взглядом обстановку, присел там, откуда мог всех видеть, и начал читать. Калли понадеялась, что ее новый друг вовлечет их в диалог, так что она сможет вернуться к книге. Но как бы не так.

      Наконец, после полутора часов очень – господи, помоги! – детальной беседы с массой мельчайших подробностей механик объявил, что ее машина готова. Калли поднялась и собрала свои пожитки. Прежде чем она двинулась к стойке, мужчина тоже встал. Он взял ее руку в свои и потряс вверх-вниз.

      – Очень, очень приятно было познакомиться. Очень мило с вашей стороны было слушать болтовню старика. – Мужчина слегка покраснел, и Калли устыдилась того, что мечтала поскорей от него избавиться.

      – Это доставило мне удовольствие, – солгала она. – Желаю отличного дня.

      Затем прошла к стойке, оплатила счет, в последний раз помахала мужчине рукой и вышла за двери. Стоило ей сесть в свою машину и отъехать, как эта странная беседа улетучилась из ее памяти, а мысли переключились на дела предстоящего дня.

      Калли не заметила, что кое-кто внимательно следил, как она уезжает.

      Глава 4

      Понедельник, 25 марта, 16:20

      Алисса заперла машину и присвистнула при виде роскошного двухэтажного особняка из красного кирпича перед собой. Маккормики жили в одном из самых дорогих и престижных районов Альбукерке. Его построили совсем недавно, так что все здесь было новеньким и сверкающим.

      – Красота! – бросила она, устремляясь вместе с Кордом по мощеной дорожке к парадной двери.

      По пути Алисса любовалась ярко-красными, желтыми и розовыми бутонами на кустах роз, точно таких же, как выращивала ее мама до трагедии. Из насыпной клумбы торчали крепенькие тюльпаны. На деревьях уже раскрывались почки, и повсюду пестрели цветы – не только розы, – насыщая запах благоуханием. В воздухе пахло весной.

      Передняя дверь была открыта, так что они вошли, не стучась. В холле повсюду стояли растения в кадках, сгруппированные по три. С декоративного крюка на стене свисала табличка, на которой красными каллиграфическими буквами было выписано: «Mi casa es su casa»[1]. Корд толкнул Алиссу локтем, указав на окна.

      – Вот это вид! Я бы не отказался каждый день им любоваться.

      Окно от пола до потолка служило идеальным обрамлением для панорамы величественных гор Сандия, на вершинах которых лежало то небольшое количество снега, которое выпало в этих краях и до сих пор не растаяло. Снег являл собой разительный контраст с уже зазеленевшей долиной.

      Справа, в другом окне, расстилались пригороды. Отсюда они казались еще обширней и живописнее.

      – Вот почему, мой друг, наши края называют Землей очарования[2], – промурлыкал Корд.

      – И почему мы оба живем тут, – согласилась Алисса, рассматривая фотографии и картины, развешанные в простенках между окон. Ей не хотелось вспоминать о других причинах, по которым она жила теперь в Нью-Мексико, а не в родной Индиане.

      Стремясь

1

«Мой дом – твой дом» (исп.).

2

Земля очарования – официальное прозвище штата Нью-Мексико.