Рукопись из тайной комнаты. Книга вторая. Елена Корджева

ты что?! – Алекс аж подпрыгнул на стуле от неожиданности. – Какая связь между свадьбой и этой историей? Конечно, не отменяется! Решили же, что – в мае!

      «Ещё бы он передумал – такую девушку, как Соня поискать надо! Как же, передумает он! – Алекс аж фыркнул от негодования. – А может, ей не понравится эта идея и передумает как раз она? – У него по спине пробежал противный холодок. – Тогда к черту этот титул, и этого герра Конрада – туда же».

      Но посмотрев на чёртиков, так и прыгающих в глазах девушки, Алекс слегка остыл:

      – Ты к чему клонишь? Я же вижу, что ты что-то уже задумала, рассказывай, не томи.

      Соня подняла глаза. Теперь чёртиков там не было:

      – Ты знаешь, кто я по крови?

      Алекс растерялся. Как-то было настолько само собой очевидно, что в Германии живут немцы, что ему и в голову не приходило думать иначе.

      – Ну, немка… – несколько неуверенно протянул он.

      – Ох, – воскликнула, всплеснув руками, Соня. – А в России, что, только русские живут?

      – Нет, конечно.

      Алекс добросовестно задумался и начал перечислять:

      – Русские, понятно, буряты, украинцы, белорусы, казахи, немцы… Да, ещё ненцы, ханты, манси, – уже бойко продолжил он.

      – Эх ты, ханты-манси, – передразнила его Соня. – Ты хоть про евреев слышал? Есть такой народ, вообще-то.

      – Слышал, слышал, – обиделся Алекс. – Вот, например, Эйнштейн был евреем, Ротшильд… Фейхтвангер, – взгляд Алекса упал на книгу на журнальном столике. – И у нас на кафедре был профессор Готлиб, Борис Михайлович…

      Тут он вдруг запнулся и уставился на смотревшую на него во все глаза Соню.

      – Ты же тоже Готлиб!

      – О, прозрел, – Соня усмехнулась. – Ты что, вообще не догадывался?

      Он встала и, пройдясь по кухне, наглядно продемонстрировала ему всю свою фигуру с пышными, как гитара, бёдрами.

      – И что, для тебя это потрясение?

      Алекс не знал, что сказать. Было странно и удивительно, что для Сони вдруг оказалось важным выяснять, кто какой национальности. Это никак не связывалось в его представлении с темой разговора. А главное, он не видел никакой разницы. Соня оставалась Соней, и какое ему дело до её национальности. Он просто сидел и ждал, что же будет дальше. А заодно, воспользовавшись тем, что на его чашку уже никто не претендует, налил туда почти остывший кофе.

      – Эй, ты не уходи от разговора! – Соня, похоже, была настроена решительно. – Тебе что, и сказать по этому поводу нечего?

      – Нечего, – честно ответил Алекс. – Я не думаю о тебе, как о еврейке. Ты – Соня, и всё тут.

      – То есть, жениться ты не передумал? – в глазах у девушки опять заплясали искорки.

      – Ну что ты меня подкалываешь, – взмолился он, совершенно сбитый с толку. – Конечно не передумал!

      – Ну ладно, – Соня, похоже, милостиво решила объяснить ход своих мыслей. – Смотри.

      И она принялась объяснять то, что в её гуманитарном сознании само собой удобно расположилось по полочкам и о чем Алекс не то, что не знал, но – никогда не