Индикатор. Олег Дольский

наваристый микс из всех современных житейских радостей класса люкс. Дневная рутина грезилась ей в виде бриллиантов, упакованных в бархатные коробочки, и с реальностью дружна она не была. А сны, как отражение этой самой реальности, были все из той же оперы про принцессу, ожидающую принца на белом коне.

      – Не мучай меня, Елена, кто тебе приснился: Григорий Лепс?

      – Николай Евгеньевич, вы почти угадали! – Леночка залилась радостным смехом. – Мне сегодня приснился Стас Михайлов.

      – У-у, барышня, вот вас куда уже занесло. С каких это пор ты стала слушать шансон? Раньше тебя же только Дима Билан интересовал.

      – Да при чём здесь шансон? Я же вижу: такой солидный мужчина, так душевно поёт. А он мне сегодня спел и увёз на далёкий курорт Варадеро.

      – Интересно, куда же он жену свою девал и детей? – усмехнулся Николай.

      – Зачем ему жена, когда есть я, – Лена так томно посмотрела на шефа, что тот даже не выдержал её взгляда и отвернулся.

      – Да уж, Лена, ты сама скромность. Но вообще, тот, кто тебе снился, обычно является по ночам девушкам разведённым. Так что это явно не твой сон, поскорее его забудь.

      Секретарь презрительно посмотрела на начальника, ей не нравилось, когда кто-то рушит хрустальный мир её невинных девичьих грёз.

      – Забыла сообщить. Вас уже искал Главный. Сказал: «Как придёт – пусть срочно явится ко мне».

      – Чёрт! И что ты молчала? Варадеро, блин!

      – Когда я вам скажу? Вы же меня даже не слушаете, про сны не даёте рассказать…

      – Лена-Лена-Лена, не доводи меня до белого каления!

      – А что вас доводить? Вы и так сегодня белый и такой каленый. – В глазах коварной секретарши можно было прочесть одно выражение: «Ну, что, получил фашист гранату?».

      Сабаев не стал пререкаться с девушкой. Энергично расчесав перед зеркалом с внутренней стороны гардеробного шкафа свои прямые чёрные вихры, он схватил чёрную кожаную папку и, чертыхаясь, побежал к Кляшту.

      Ленин монитор явил её голубым глазкам любимую социальную группу «Котики против печальки». Утреннее настроение шефа не могло испортить ей позитивного настроя, когда под боком имеется инет.

      Как жаль, что Виталий Феликсович Кляшт никогда не принимал участия в самодеятельности. В эпоху позднего социализма его типаж был весьма востребован. С одной стороны, он был похож на типичного представителя партийных функционеров, собирающего ежемесячные взносы на нужды КПСС и получающего с чёрного входа гастронома продуктовый паёк на Новый год. Чиновник-бюрократ запросто прочитывался в его холёном лице, а профессорские квадратные очочки без оправы немного притушёвывали оценивающий, ледяной взгляд бывшего особиста. К тому же, он имел внешнее сходство с вождём мировой революции родом из Симбирска – не нужно было ни парика, ни грима. Как смеялись над Ильичом в одном бородатом анекдоте: «А глаза-то такие добрые…».

      Вот и сейчас он добрым, доверительным взглядом, не отрываясь от своих бумаг, оценил неуверенную поступь своего