Верный Руслан. Три минуты молчания. Георгий Владимов

делать одновременно, а прежде докончил разливать из графинчика в стопки – сначала себе, а потом Потёртому.

      – Значит, надо, ежели задержался.

      – Ну, ты не говори, коли секрет.

      – Зачем «секрет»? Теперь уже – не секрет. Архив охранял.

      – Архи-ив? – тянул Потёртый. – Наш-то? А как же теперь он, без охраны остался?

      – Не остался, не бойсь. Опечатали да увезли.

      – Понятное дело. А на кой это, сержант?

      – Чего «на кой»?

      – Да вот – охранять, опечатывать. Сожгли б его в печке – и вся любовь. Опять же, и все секреты там, в печке. Зола – и только.

      Хозяин смотрел на него с сожалением.

      – Ты чо, маленький? Или так – из ума выжил? Не знаешь, что он – вечного хранения?

      – Вечного ж ничего не бывает, сержант. Ты же умный человек.

      Хозяин вздохнул и взялся за свою стопку. Тотчас и Потёртый схватился за свою, он только того и ждал.

      – Ну, будем, – сказал хозяин.

      Потёртый к нему потянулся со стопкой, но хозяин его опередил, поднявши свою чуть выше, чем они могли бы столкнуться, и быстро опрокинул в рот. Медленно убрал руку и выпил Потёртый. Затем они отхлебнули жёлтенького из кружек и затыкали вилками в еду. Руслан глотал слюну и не мог себя заставить отвернуться.

      – Всё же ты мне не ответил, сержант, – напомнил Потёртый.

      Хозяин опять вздохнул.

      – Чо те отвечать, с тобой же – как с умным, а ты детством занимаешься. Ну, какой те пример привести, чтоб те понятней? Видал ты – пионеры жучков собирают, бабочек там всяких? Поймают – и на иголочку, а на бумажке – запишут. Вот те пример: вечное хранение.

      – Да какое ж оно «вечное»? Через год от этого жучка пыль останется. Ну, через десять.

      – Не пы-ыль! – Хозяин поднял палец. – На бумажке же всё про него записано. Значит, он есть. Вроде его нету, а он – есть!

      Руслан поглядел на Потёртого с укоризной. Палец хозяина должен был, кажется, убедить его, а он всё посмеивался и почёсывал щёку.

      – Это мы, значит, жучки?

      – Те же самые, – сказал хозяин. Обхватив себя за локти, он налёг на столик и смотрел на собеседника с ласковой улыбкой. – Вот вы разлетелись, размахались крылышками, кто куда, а все – там остались. В любой час можно каждого поднять, полное мнение составить. У кого чего за душой и кто куда повернёт, если что. Всё заранее известно.

      – Так мы ж вроде невиновные оказались…

      – Так считаешь? Ну, считай. А я б те по-другому советовал считать. Что ты – временно освобождённый. Понял? Временно тебе свободу доверили. Между прочим, больше ценить будешь. Потому что – я ж вижу, на что ты свою свободу тратишь. По кабакам ошиваисси, пить полюбил. А в лагере ты как стёклышко был, и печёнка в порядке. Верно?

      – Да вроде, – как будто согласился Потёртый. – Ну, так тем более – чего про нас-то интересно знать? Из нас уж труха сыпется. А вот их возьми, – он кивнул через плечо на сидевших за другими двумя столиками, – что тебе про них