Кровь событий. Письма к жене. 1932–1954. Александр Клибанов

Владимировичу Дмитриеву (НИУ ВШЭ, МГУ), Марианне Михайловне Шахнович (СПбГУ), Петру Георгиевичу Чистякову (РГГУ, ПСТГУ) и Константину Михайловичу Антонову (ПСТГУ) за помощь в работе над книгой.

      Михаил Дмитриев

      Александр Ильич Клибанов – путь в науке

      Путь Александра Ильича Клибанова в науке был более чем тернистым. У ученых СССР чаще всего не было «башен из слоновой кости», откуда можно было бы в покое наблюдать за конвульсиями природы и мира людей. Первые брошюры и статьи (в том числе и собственно научные) были опубликованы «молодым ленинградским антирелигиозником» (слова известного этнографа Н. М. Маторина, одного из наставников только-только начинавшего профессиональный путь 18-летнего Александра Клибанова) уже в конце 1920‐х годов. Но Н. М. Маторин в 1922 году успел поработать секретарем Г. Е. Зиновьева41, того самого члена Политбюро и главы коммунистов Ленинграда, с которым боролся И. В. Сталин на рубеже 1920‐х и 1930‐х годов, когда Клибанов готовил диссертацию о меннонитах (защищена в 1935-м). Репрессии не могли пройти мимо, и вскоре после защиты диссертации и сразу после женитьбы на Наталии Владимировне Ельциной Клибанов был арестован. Ему «повезло»: в 1936‐м Клибанова отправили на пять лет в лагеря (Н. М. Маторин был расстрелян 11 октября 1936 года).

      Александру Ильичу было 26 лет… Предстояло 12 лет ГУЛАГа (5 лет до войны и повторный арест на 10 лет в 1948‐м). Молодая жена (можно сказать и иначе – невеста) осталась в Ленинграде, и эта разлука продолжалась (с перерывами) 20 лет. Отец был выслан из Ленинграда вскоре после ареста сына, и следы его пропали; материалы к докторской диссертации были уничтожены при втором аресте в конце 1940‐х; в течение пятнадцати лет после реабилитации в 1954 году не было квартиры.

      Уже в конце сороковых годов (после войны и между двумя арестами) начал создаваться и в «послелагерную» половину жизни (в годы работы в РАН) был создан ряд замечательных трудов по истории русских средневековых «ересей», протестантских сектантских движений XVII–XX веков, народной социальной утопии, русской религиозно-философской и общественно-политической мысли.

      В конце 1980‐х по приглашению Ю. Н. Афанасьева, тогдашнего ректора Московского историко-архивного института (ныне – РГГУ), А. И. Клибанов, подводя итог исследований, выступил с несколькими лекциями, назвав этот цикл «Путь в науке». Отсюда и название моей короткой заметки о научной биографии ученого.

      Русские «ереси» (или реформационные движения, как их квалифицировал ученый) и история «сектантства» в России (начиная с конца XVII века) – главная тема исследований А. И. Клибанова.

      Что касается первых, то суммирующий вывод А. И. Клибанова можно передать так: в Средние века и раннее Новое время в России развернулись и укоренились религиозно-общественные движения, типологически близкие западноевропейской религиозной Реформации. Для историографии 1950–1960‐х годов это был революционизирующий тезис, поддержанный, в частности, А. А. Зиминым42. Насколько справедлив этот тезис, насколько

41

Решетов А. М. Трагедия личности: Николай Михайлович Маторин // Репрессированные этнографы. Вып. 2. М., 2003. С. 148.

42

Зимин А. А. Основные проблемы реформационно-гуманистического движения в России XIV–XVI вв. // История, фольклор, искусство славянских народов: Доклады советской делегации. 5‐й междунар. съезд славистов. София. М., 1963. С. 91–119.