Транзиция. Иэн Бэнкс

просите меня нарушить письменный приказ?

      – Всего один пункт. Сущая мелочь.

      – Мелочь?! – В глазах у него ужас – хотя, возможно, его больше напугал выбор слова, чем предельная жестокость плана действий.

      – На бумаге, – терпеливо объясняет мадам д’Ортолан, – вам предписано найти упомянутых лиц, подобраться к ним, а затем изолировать. Я лишь вношу устную поправку: сделайте все вышеперечисленное, только не похищайте их, а убейте.

      – Значит, это приказ?

      – Да.

      – Но…

      – Письменные распоряжения поступают из моего кабинета, а затем согласовываются, – ледяным тоном продолжает мадам д’Ортолан. – Моя устная поправка также была должным образом рассмотрена и одобрена. И она вышла позже письменных указаний. Что в этой цепочке событий вам непонятно?

      В наступившей тишине звенит обида. Официант приносит напитки. Как только он уходит, К’эндс говорит:

      – Полагаю, устные уточнения будут подтверждены документально, и уже тогда…

      – Конечно нет! Не будьте глупцом! Есть причины, почему мы все устраиваем именно так. – Мадам д’Ортолан наклоняется ближе и кивком приглашает собеседника тоже придвинуться. – Разве вы не видите, – продолжает она чуть мягче и понизив голос, – что Совету, да и «Надзору» в целом угрожает опасность? Задание должно быть выполнено. Необходимо принять меры. Они могут показаться суровыми, но и угроза крайне велика.

      К’эндс по-прежнему медлит.

      Мадам д’Ортолан выпрямляется на стуле.

      – Просто выполните указания, К’эндс. Все до единого.

      Кристоф откупоривает бутылку, чистым носовым платком протирает стакан и наливает туда воду. Мадам д’Ортолан делает маленький глоток. Судя по виду, К’эндс страшно недоволен, но это не мешает ему чуть ли не залпом, в два захода, выпить эспрессо. У мадам д’Ортолан возникает непрошеная мысль, что и в постели он теперь такой же дерганый и торопливый. Хотя когда-то, конечно, был весьма искусен. Она отгоняет воспоминание о том, что лучше бы забыть, и кивает в сторону зала.

      – Вот теперь можете идти.

      К’эндс вскакивает, поспешно кланяется и делает шаг к выходу.

      – Минуточку! – останавливает его мадам д’Ортолан.

      Он со вздохом оборачивается.

      – Да?

      – Напомните, как там вас зовут?

      – Аймен К’эндс, мэм.

      – Что ж, К’эндс, надеюсь, вы все поняли?

      Его челюсть ходит ходуном, словно он едва владеет собой.

      – Разумеется, – цедит он сквозь зубы.

      Мадам д’Ортолан награждает его ледяной улыбкой.

      – Как вы, наверное, догадываетесь, К’эндс, вам поручили дело чрезвычайной важности. Можно сказать, первостепенной. В случае успеха вас ждет щедрая награда, но и плата за неудачу будет…

      – Ей-богу, мадам! – громко прерывает ее К’эндс, в чьем голосе звучит не только раздражение, но и намерение задеть. – Без вас разберусь!

      Он разворачивается и, подергивая головой, исчезает в толпе.

      Мадам д’Ортолан возмущена