Королевство прекрасных дам. Грустная сказка. Виктор Гитин

долго оскорблять себя размышлениями о подчинённых Король не привык. Поэтому он быстро вернулся к мыслям о себе и своей тяжёлой участи монарха. – Государственные дела отнимают много времени и сил. Вот брошу всё, уеду на природу, на этюды!

      На минуту такая романтическая мысль полностью овладела мыслями государя. Он мечтательно и вдохновенно взглянул в окно. Там в поднебесной выси порхали птицы, вились кучевые облака, манила к себе голубизна чистого и светлого горизонта.

      – Здесь никто меня не понимает. Мне не с кем даже просто поговорить! Все великие философы и мыслители умерли. Я остался совсем один!

      Было видно, что Королю так жалко себя, ему так одиноко среди этих посредственностей и суеты мелочных государственных дел. Ему срочно требовалось искреннее человеческое участие и поддержка. Но на искренность и человечность в этом благородном окружении не был способен никто. Эти качества не входили в придворный этикет и нормы приличия царедворцев. Поэтому тяжело вздохнув и отвернув свой взгляд от окна, глава государства вспомнил о делах насущных. И уже совсем сурово и серьёзно произнёс:

      – Хотя нет, никуда не поеду! Нам надо обсудить с Прокурором новые аресты. Мы удалимся в мои покои. А вы пока любуйтесь господа! Как я вам завидую. Вы остаётесь наедине… с прекрасным! Прокурор, следуйте за мной!

      И уже совсем по-деловому государь развернулся и направился в свои комнаты. Прокурор уверенно строевым шагом поспешил за ним.

      Чёрная, непонятая своей гениальностью, картина с немым укором взирала на оставшихся в комнате чиновников. Она, как грязная болотная жижа, затягивала взор Советника, напоминая его промашку в присутствии Короля. Подобострастное восхищение мнимым шедевром ему явно не удалось. И потому он чувствовал какую-то неуютную неловкость. Конечно же не от того, что плохо разбирается в искусстве. Искусство он вообще считал лишним для себя. Нервозность исходила от реакции монарха на его оплошность. Но Советник не привык падать духом где попало. Поэтому ещё раз внимательно взглянув на мрачный отталкивающий холст он неуверенно спросил у Политика:

      – Вы действительно видите здесь поцелуй после заката?

      – Если Его Величеству будет угодно, я разгляжу здесь батальон юношей, целующих роту девушек и наоборот. Я не могу огорчать Короля! Это опасно для здоровья, – ни секунды не раздумывая, ответил тот.

      – Но наш Король в отличие от прежнего полностью здоров?! – не понял истинного смысла ответа Советник.

      – Перечить и огорчать Его Величество опасно для моего здоровья! О здоровье Короля я не переживаю. Это забота дворцовых лекарей, – снисходительно разъяснил Политик и лениво зевнул, всем своим видом показывая, что ему наскучила эта игра в искусство.

      – Ваша позиция мне понятна. Она достаточно разумна. Поэтому у меня есть к вам одна деликатная просьба. Пойдёмте ко мне в кабинет, я вам её изложу.

* * *

      Когда оба царедворца снова зашли в кабинет Тайного