Там, где нас не ждали. Маир Арлатов

это для тебя.

      Я с трудом отыскал рядом с собой два камня и с их помощью раздробил несколько орехов. На силу зубов положиться я не рискнул. Ими жевать было трудно, что уж говорить о том, чтобы разгрызть орех. И конечно, такая работа отняла много сил. Только я пересилил желание лечь и уснуть. Вместо этого я продолжал сидеть.

      – Я все еще вызываю в тебе ненависть? – поинтересовался Шурд.

      – Я еще не готов рассуждать здраво. У меня такое намешано в голове, что не скоро разберусь.

      Шурд встал и неторопливой походкой подошел. Затем сел рядом, с интересом разглядывая мое лицо. Я оторвал взгляд от улиток, что боролись за скорлупу ореха, которую собирались прицепить на свои раковины, и внимательно посмотрел на Шурда. Его звериная морда ничего не выражала.

      – Тебе нужно простить нас за своего друга, – наконец, произнес он, – и тогда тебе будет легче.

      Может он был прав, но я не хотел мириться с обстоятельствами.

      – Что вы с ним сделали?

      – Его больше нет. Его тело превратилось в воздух. Когда-нибудь он вновь вернется к жизни на этой планете. Мой народ удивлен тем, что вам удалось родиться на другой планете, но все же вы здесь. И вам уже не покинуть Кандемирию.

      – То есть вы сделаете все, чтобы мы не смогли улететь? – догадывался я.

      – Мы живем согласно вечным законам планеты. Это желание Кандемирии привело вас сюда, и она вас не отпустит. Смирись с этим, и прими все, что она приготовила. Это судьба. И никуда от нее не деться, – Шурд осторожно коснулся когтистым пальцем моей руки, упирающейся в песок. – Ты такой беззащитный… Почему Кандемирия позвала вас до битвы с Теорнами, а не после нее? Мне трудно будет защитить тебя. У тебя случайно от злости шипы не вырастают?

      – Нет, – усмехнулся я.

      – Жаль. Против Теорнов не устоят даже мои иглы.

      – А когда будет битва?

      – Через сто двадцать дней.

      – И часто они прилетают?

      – При моей жизни еще ни разу. Но обычно каждые две тысячи лет.

      – И сколько лет ты живешь?

      – Я еще молодой. Мне всего лишь пятьдесят.

      – Что ж у нас есть сто двадцать дней, чтобы узнать друг друга получше, – произнес я. – Скажи, Шурд, каковы твои планы в отношении меня?

      – Когда ты выздоровеешь, я верну тебя к твоим друзьям.

      – А я уже выздоровел, честно! Я чувствую себя превосходно, – мне вдруг очень захотелось увидеть своих друзей. Аж внутри все перевернулось.

      Шурд оскалился, усмехаясь надо мной.

      – Ты не выдержишь перелет. А я не хочу, чтобы ты свалился с листа на полпути.

      Я понял, что листом он назвал свой летательный аппарат, которого нигде вокруг себя я не увидел.

      – Я выдержу! – твердо заверил я.

      Шурд качнул головой, не веря моим словам. Ему было виднее. Возможно, я выглядел не слишком убедительно.

      – Встань, – попросил он.

      Я встал, замечая, как внезапно потемнело в глазах. Земля куда-то поплыла, но я заставил себя устоять на ногах. Потом