Девушки здесь все такие милые. Лори Элизабет Флинн

И атмосфера такая приятная! Если бы я поступил в Уэслиан, наверняка бы не бросил.

      Я закатываю глаза за стеклами солнечных очков. Свое незаконченное высшее Адриан иногда несет как знак почета. Если его роман когда-нибудь опубликуют – хотя маловероятно, что он сумеет его хотя бы начать, а уж тем паче закончить, – он будет рассказывать всем и каждому, что у него даже высшего образования нет: мол, настоящий талант в этом не нуждается.

      – Ага, – говорю я. – У нас тут все очень мило.

      Кампус кишит людьми. В эти выходные встречаются сразу несколько выпусков, а в воскресенье еще и вручение дипломов. Я смотрю на выпускников с родителями, которые, словно туристы, щелкают обсерваторию Ван Флека и вид на кампус с Фосс-Хилла. Глазею на вальяжно растянувшихся на траве девушек и гадаю, кто из них совершал самые неимоверные подлости и кто старался не отставать.

      С Фосс-Хилла открывается вид на Андрус-Филд, в тени – задняя стена Олина. Здание библиотеки, такое величавое и горделивое, я всегда любила. Хотя часто думала о том, как бы все сложилось, не пойди я в Олин в тот день, когда встретила Кевина.

      – Здесь вы смотрели футбольные матчи? – спрашивает Адриан. Вопрос правомерный, но я только фыркаю.

      – Футболом мы не очень увлекались, – отвечаю я. «У нас были другие игры».

      – А где ты жила? – интересуется Адриан. – Я все жалею, что мы не смогли остановиться в общаге. Джастин сказал, что они урвали места в кампусе. В одну комнату, конечно, не селят, но получить соседние комнаты можно.

      – Да, обидно, что не получилось, – говорю я. – Давай я потом устрою тебе подробную экскурсию.

      Я веду Адриана в Юсдан. Люди роятся кругом, собираются в клубки. Я жду, что меня вот-вот кто-нибудь узнает. Многие из присутствующих не давали мне житья после того, что случилось, спускали на меня всех собак в ветке АВ на ДАПе – Доске анонимных признаний, где из искры сплетни порой разгорались целые войны. Многие готовы были поклясться, что все это, как минимум, моя вина, а то и вовсе моих рук дело. А иные наверняка знали, что без меня там не обошлось.

      Мы становимся в очередь на регистрацию. Я замечаю в холле Тару Роллинс с косой вокруг головы – прическа, от которой она никак не избавится. Я извлекаю из сумочки телефон и пишу эсэмэски Хэдли и Хизер. «Девчонки, вы тут?»

      – Амброзия!

      Я резко оборачиваюсь. Конечно, это не Салли – она никогда не назвала бы меня полным именем. Это Лорен. Во втором семестре первого курса именно она распустила слухи о том, что я делала на вечере двойников. Наше общение на этом закончилась – но вот она лезет обниматься.

      – Привет, Лорен. Рада тебя видеть. – Я сама удивляюсь, как легко мне удается та фальшь, которую я выпестовала в себе именно здесь.

      Она отстраняется, улыбаясь до ушей, – отродясь она мне так не улыбалась. Тоже притворяется.

      – Я буквально только что о тебе вспоминала, думала, приедешь ты или нет! Я вроде бы отправляла тебе приглашение в группу, которую создала на Фейсбуке, но, вероятно, ты его не получила.

      Вероятно,