Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса. Юрий Никитин

мужики, Олег поскреб подбородок и произнес спокойно:

      – Да известно что. Ты бы еще в исподней рубахе по пирсу побегала, чтоб все наверняка увидели, какая ты, одинокая и молодая, готова сдаться в чьи-нибудь руки.

      Щеки Люсиль вспыхнули, хотя в полумраке видно плохо, но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы знать, в каких случаях у девиц краснеет лицо.

      – Никуда я сдаваться не собиралась! – пылко выдохнула она и зачем-то поправила платье.

      – Да? – удивился Олег. – А я думал, что женщины в одиночку по темным подворотням бродят именно за этим.

      Хорошенькое лицо Люсиль исказилось от возмущения, она сложила на груди руки.

      – Да как вы смеете! Я приличная девушка и не потерплю, чтобы всякие там рыжие говорили обо мне непристойности. И пусть вы меня спасли, это не значит, что можно вести себя вопиющим образом!

      – Вроде никто не вопит. Уже, – чуть прислушавшись, задумчиво отозвался Олег.

      Люсиль захлопала ресницами растерянно и быстро, в глазах непонимание – то ли ее спаситель шутит, то ли серьезно. Но для острастки девица вскинула подбородок и потребовала:

      – Я все еще жду, когда вы представитесь. В конце концов, я же должна знать, кого благодарить за спасение.

      Олег покосился назад в сторону пирса, где уже совсем темно, небо чистое и звезды располагают к праведным думам.

      – Да меня можешь благодарить, чего уж… – отвлеченно проговорил он, глядя на сумеречную пристань, которая освещается единственным на берегу фонарем.

      – Да что вы за невежда такой, – сокрушилась Люсиль, она все еще дрожала после случившегося, но старалась выглядеть смелой. Что неплохо, но в целом бесполезно, поскольку сейчас смелость проявлять поздно. – Вас что, не учили, как надо вести себя с леди?

      – Ну…

      – Вы должны мне подать руку, спросить, все ли со мной в порядке. В самом деле, вы что, из леса вышли, что ли?

      Олег вздохнул.

      – Как давно это было. А вроде только вчера… И деревья вроде казались больше, и трава зеленее…

      – Не говорите так, будто вам сто лет, – хмыкнула Люсиль.

      – Да какое там, – отмахнулся Олег.

      В повисшей паузе шум ночного города стал отчетливее, где-то залаяла собака, громко и недовольно закричала кошка, возмущенная женщина обругала обоих, раздался звук выплескиваемой на брусчатку воды. Люсиль смотрела на Олега, приподняв бровь в нетерпеливом ожидании, но он задумчиво косился на пирс. Снова его отвлекли от важного, и чует его нутро, совсем не ради того, чтобы тут же оставить в покое.

      – Ну? – наконец требовательно произнесла Люсиль.

      – Что «ну»? – спохватился Олег.

      – Вы собираетесь назвать мне свое имя?

      – А в этом есть смысл? – задумчиво протянул Олег. – Все равно каждый называет, как удобно. То волхв, то калика, то ваше величество…

      – Так вы… король? – изумилась Люсиль.

      Олегу страшно не хотелось тратить время на пустые разговоры, он развернулся и направился обратно к пирсу, там воздух лучше и помогает сосредоточиться,