Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1. Александр Дюма

непревзойденного величия. Гроза прошла вдали от него, быть может, в глубине души своей он свершил молитву.

      Потом он подошел к окну, сел на прежнее место и просидел неподвижно, как мертвый, до той минуты, когда небо потемнело и на улице показались первые факелы, давая сигнал, что пора начинать иллюминацию и зажигать огни во всех окнах.

      VII. Парри

      Пока незнакомец с любопытством смотрел на огоньки и прислушивался к уличному шуму, в комнату вошел трактирщик Крополь с двумя лакеями, которые начали накрывать на стол.

      Незнакомец не обратил на них никакого внимания.

      Крополь подошел к нему и с глубочайшим почтением шепнул ему на ухо:

      – Сударь, брильянт оценили.

      – И что же?

      – Ювелир его королевского высочества дает двести восемьдесят пистолей.

      – Вы получили деньги?

      – Я полагал, что должен это сделать, сударь. Впрочем, я взял их с условием: вы можете вернуть деньги и получите брильянт обратно.

      – Это лишнее. Я поручил вам продать его.

      – В таком случае я исполнил или почти исполнил вашу волю, и хотя не продал брильянта окончательно, однако же получил деньги.

      – Так возьмите из них сколько следует, – распорядился незнакомец.

      – Господин, я сделаю это, раз вы так решительно требуете.

      Грустная улыбка тронула губы незнакомца.

      – Остальное положите сюда.

      Он указал на сундук и отвернулся. Крополь открыл довольно тяжелый мешок и взял из него плату за номер.

      – Надеюсь, сударь, – сказал он, – вы не огорчите меня, отказавшись поужинать. Вы изволили отослать обед: это очень обидно для «Гостиницы Медичи». Извольте взглянуть, сударь, ужин подан, и, осмелюсь прибавить, он недурен.

      Незнакомец спросил рюмку вина, отломил кусочек хлеба и остался у окна.

      Скоро раздались громкие звуки труб и фанфар. Вдали послышались крики. Неясный шум наполнил нижнюю часть города. Прежде всего незнакомец различил топот приближавшихся коней.

      – Король! Король! – кричала шумная толпа.

      – Король! – повторил Крополь, бросив своего постояльца и все попытки деликатного обхождения ради того, чтобы удовлетворить свое любопытство.

      На лестнице с Крополем встретились и окружили его г-жа Крополь, Питрино, лакеи и поварята.

      Кортеж подвигался медленно; его освещали тысячи факелов на улице и из окон.

      За ротой мушкетеров и отрядом дворян следовал портшез кардинала Мазарини, который, точно карету, везли четыре вороных лошади.

      Дальше шли пажи и слуги кардинала.

      За ними ехала карета королевы-матери; фрейлины сидели у дверец, а приближенные ехали верхом по обеим сторонам кареты.

      За королевой показался король на превосходной саксонской лошади с длинной гривой. Кланяясь, юный государь обращал свое красивое лицо, освещенное факелами, которые несли его пажи, к окнам, откуда кричали особенно громко.

      Возле короля, отступив шага на два, ехали принц Конде, Данжо и еще человек