Мошенничество в сфере кредитования. Вопросы обоснованности состава преступления и уголовно-правового поощрения за позитивное посткриминальное поведение. С. М. Мкртчян

описываемых в ч. 1 ст. 159¹ УК РФ, подобный признак действительно указывает на пониженную общественную опасность мошенничества по сравнению с хищением, осуществленным в отсутствие такого рода условий.

      § 1.2. Особенности регламентации ответственности за мошенничество в сфере кредитования в зарубежном уголовном законодательстве⁴⁴

      Согласно пояснительной записке к проекту Федерального закона от 29.11.2012 № 207-ФЗ он [проект] был подготовлен «с учетом анализа действующего зарубежного законодательства, опыта развитых в экономическом и правовом отношении стран <…>»⁴⁵. Подобные заявления звучали и при обсуждении названного проекта непосредственно на заседании Государственной Думы. При этом уточнялось, что речь идет о состоянии соответствующего правового регулирования таких государств, как Германия, Франция, Нидерланды, Швейцария⁴⁶.

      Само по себе обращение к зарубежному правотворческому опыту представляется оправданным. Более 100 лет назад известный русский правовед Г. Ф. Шершеневич писал: «Не дух, свойственный тому или другому народу от момента его рождения в истории, а вся совокупность жизненных условий, в которых находится народ в такое-то время, есть то основание, на котором вырастает правовое здание. А так как эти условия могут быть сходны у разных народов, то нет никакого основания отвергать возможность заимствования одним народом у другого правовых учреждений»⁴⁷. Сообразно с этим еще до появления названного законопроекта в юридической литературе, посвященной изучению признаков финансового, кредитного или банковского мошенничества, обосновывалась необходимость заимствования зарубежной техники установления ответственности за различные виды мошенничества. Так, Д. О. Теплова предлагала по примеру зарубежного законодателя включить в УК самостоятельный состав мошенничества в сфере экономики⁴⁸. П. Л. Сердюк рассматривал традиции УК зарубежных стран, содержащих самостоятельные составы мошенничества в банковской сфере, в качестве примеров для формирования подобных законов в России⁴⁹. Некоторые ученые, говоря о необходимости доработки норм УК РФ о кредитных преступлениях на основе рецепции европейского и американского законодательства, вместе с тем резонно замечали, что подобное заимствование целесообразно в той части, которая не противоречила бы данным социолого-криминологического анализа⁵⁰.

      С оговоркой, сделанной автором приведенного суждения, вполне можно согласиться, однако следует также сформулировать вопрос более общего содержания. А действительно ли положения ст. 159¹ УК РФ, появившейся в результате реализации упомянутого законопроекта, следует рассматривать как пример использования наиболее удачных законотворческих решений, принятых иностранными государствами в целях противодействия кредитному мошенничеству? Чтобы ответить на этот вопрос необходимо выяснить, какие именно идеи, касающиеся борьбы с проявлениями недобросовестности