Захват. Байкеры против инопланетян. Майя Новик

был старше Крохи, не сморгнув глазом, благословил рослого питерца.

      – Как зовут? Ярослав? Ну ангела-хранителя тебе в дорогу раб Божий Ярослав!

      Тут подъехали Карабас с Ирландцем, и тоже полезли к священнику – обниматься и благословляться. Оказалось, они его прекрасно знают.

      – Да вы что, все верующие? – спросил я, когда мы уже грузились на паром.

      – А как же! – басом ответил Карабас.

      Я фыркнул.

      Ирландец бросил на меня косой взгляд через плечо.

      – Что, думаешь, предки наши тыщу лет дураками были? За эту тыщу лет они построили самую большую страну в мире! Русский – значит православный! Понял?

      Ссориться с друзьями в мои планы не входило.

      – Понял, – согласно кивнул я. – Не дурак!

      А дальше, на пароме, был ледяной ветер со стороны Байкала, ослепительное солнце и такая же ослепительная, сверкающая, синяя вода. Зеленые сопки по краям истока Ангары стояли словно игрушечные, в воздухе парили чайки, а по синему-синему небу со стороны Иркутска медленно ползли серо-белые облака. За бесконечной гладью воды виднелись голубые горы, слева навстречу парому приближался порт с живописными старыми домами.

      – Здо́рово! – пробормотал Кроха, который тоже смотрел вокруг во все глаза.

      – Да! – крякнул рядом Карабас. – Байкал, че! Но у вас же тоже красивые места есть. Карелия там, Валдай, море опять же рядом! Белое!

      – Вообще-то у нас Балитка рядом…

      На пристани мы по металлическим скользким сходням выкатились на берег, неторопливо поехали вдоль деревянных домов и через пять минут оказались на Кругобайкальской железной дороге.

      Это был какой-то необыкновенно длинный день. День, наполненный солнцем, ослепительными бликами прозрачной сине-зеленой байкальской воды, шумом ветра в кронах сосен, запахом нагретых солнцем шпал, камня, смолы и бензина. Железная дорога была зажата между озером и склоном горы. В озеро впадали ручьи, большие и малые речки, по берегам которых стояли деревеньки в несколько домов.

      Там, где берег Байкала становился непроходимым, железная дорога ныряла в тоннели. Тоннели были разными – длинными и короткими. Здесь были даже пешеходные тоннели, заброшенные тоннели. На нагретом солнцем берегу было солнечно и жарко, а в тоннелях – темно, прохладно и сыро. Мы ехали вдоль железной дороги по тропинке и то и дело останавливались. Больше всего хлопот нам доставляли железнодорожные мосты. Никто ведь и не думал, что здесь, кроме поездов и пешеходов могут ездить мотоциклисты.

      Мы никуда не торопились, фотографировались на фоне Байкала, на фоне подпорных стенок, мостов и самих тоннелей, то и дело пили пиво из стеклянных пол-литровых бутылок, которые оказались в сумках у Ирландца. Кажется, ничего, кроме пива, у него с собой и не было.

      Сначала туристов было довольно много, но уже через десять километров берег опустел и только иногда внизу, ближе к воде, мы видели стоящую палатку с обустроенным бивуаком.

      Девчонок этих мы увидели после