Его вторая семья. Юлия Гауф

ребёнок. – Как девчонка.

      – Я ошибся, все плачут. Вот мне когда рассказали что ты в больницу попал – я и сам чуть не расплакался, представляешь?

      – Да ладно! – ахнул Макар. – Не может быть, пап, ты же взрослый!

      – Еще как может, – серьезно заявил Денис.

      Вижу – переживает за сына, может не меньше меня самой. Шутит, подбадривает, но разглядывает Макара тревожно, выискивает ссадины, синяки.

      Любит.

      Мой разум играет со мной в злую игру: я помню всё что произошло сегодня, но в этот момент события в аэропорту и у таунхауса кажутся всего лишь кошмарным сном. Реальность – вот она: Денис, я и Макар. Всё так как было раньше.

      От этого сладко и горько.

      Я привычно склонилась над сыном, прижалась на пару секунд губами к его лбу и напряжение немного спало.

      – Точно всё хорошо, родной? Если что-то заболит, сразу мне скажи, не геройствуй.

      – Ладно, мам.

      Макар привычно смутился от проявления нежности. Наедине со мной он ведёт себя как маленький шестилетний мальчик, не уворачивается от моих поцелуев и ласк. Но перед Денисом сын любит строить из себя взрослого, равняется на отца во всём.

      Хороший мой.

      – Расчувствовалась, Сонь? – улыбнулся Денис, и подошел ко мне. – Я чуть с ума не сошел, когда Лидия Алексеевна мне позвонила. Причем, сам я когда пацаном был, лазил по стройкам, по деревьям, откуда только не падал. Но из-за Макара распсиховался. Твоя мама сказала что всё в порядке, но я накрутил себя так, что не помню как до больницы доехал.

      Я постаралась улыбнуться мужу в ответ. В глазах у меня непролитые слезы.

      – Девочка моя, тише, тише. Всё хорошо, – легонько обнял меня муж.

      Я почти поверила ему – в то, что всё хорошо. И вскрикнула когда Денис крепче прижал меня к себе. Локоть прострелило болью до самой шеи. И я оттолкнула мужа, вспомнив, что ушиблась я, уезжая от их с Полиной гнёздышка.

      – Что такое, родная? – встревожился Денис и нахмурился. – Чёрт, Сонь, да у тебя рука опухла.

      – Ерунда, – отстранилась я от него.

      – Ты упала? Постой-ка… кажется, я припарковался рядом с твоей машиной. Вроде на ней вмятина. Ты в аварию попала? Соня!

      Да, дорогой. Попала. Знал бы ты, где именно я помяла машину!

      – Сейчас позову врача, пусть тебя осмотрят.

      – Денис, сейчас важнее Макар. Оставь это, – отмахнулась я, любуясь заснувшим сынишкой.

      – А если у тебя сотрясение? Вдруг что-то серьёзное? – Денис устало потер лицо ладонями, и хотел сказать что-то еще, но в палату вернулась мама, держа в ладони пакет с фруктами, соком и шоколадкой.

      – Ну как он? Заснул?

      – Да. Я на ночь с Макаром останусь, врач разрешил. Мам, я руку ударила, сходишь со мной к врачу? А Денис пока побудет с Макаром, – я перевела взгляд на мужа. – Или у тебя другие планы?

      – О чем ты, Сонь? Какие у меня могут быть планы?

      – С поставщиками разобрался? – изогнула я бровь.

      Денис молча кивнул. Ни толики смущения и вины я не увидела в нём. Даже намёка на них. А мне кричать хочется, трясти его, спрашивая как же он мог!

      Вдруг вспомнились все поездки Дениса за границу.