Его вторая семья. Юлия Гауф

о чем мы договорились?

      Сын кивнул.

      Подошли к черному решетчатому забору. Нажала на звонок. Напустила на себя озабоченный вид и помахала сумкой в зрачок видеокамеры.

      Дэн обязан нас впустить.

      Права не имеет отворачиваться от своего сына.

      Он смотрит на нас, чувствую.

      – Помаши папе, – попросила Матвея и жестом показала в камеру, чтобы Денис открыл калитку.

      Секунда, другая – и щелкнул замок.

      Зашли в сад и двинулись к дому.

      Я так волнуюсь, что сердце бьется где-то в горле.

      Мне страшно.

      Но отступить я уже не могу, на кону мой ребенок.

      – Привет, – мурлыкнула, когда дверь открылась и на пороге вырос Денис. – А мы не можем до тебя дозвониться.

      – Потому, что я просил не звонить, – ответил он ровно и зыркнул на меня так, словно я назойливый продавец пылесосов.

      Этот взгляд, так больно кольнувший меня, потеплел, когда Дэн взглянул на Матвея.

      – Здарова, богатырь, – он наклонился и пожал сыну руку. – Что у тебя случилось, малыш?

      – Случилось то, что нам нужно в больницу, – вздохнула. – Матвей плохо себя чувствует. Я под утро вызывала врача. Но никто почему-то не приехал. Мы бы сами поехали. Но я не знаю куда, Дэн. Отвыкла от нашей страны. Если ты занят…вызови нам такси. Всё нормально, мы сами. На улице дождемся. Жаль, у вас тут лавочки нет, присесть негде. Постоишь немного, мой золотой? – положила руки сыну на плечи.

      Дэн чертыхнулся. Ладонью провел по груди в уютной домашней футболке.

      – Заходите, – отступил он в сторону. – Переоденусь и отвезу вас. Матвей, что болит?

      – У Матвея, наверное, акклиматизация, – вдвинулась в холл и глянула по сторонам.

      Этот дом знаю лишь по фоткам, что высылала мне подруга, по кусочкам.

      Вживую же он просто огромный.

      Лучше нашего таунхауса.

      Может, потому, что давно обжитый, чувствуется, что люди здесь счастливы.

      А наше гнездышко пока безликое, как гостиничный номер, и запахи в нем пресные. Вот этого, сводящего с ума, аромата мужской туалетной воды в нашем доме не хватает.

      – А Макар где? – спросила, когда сын присел на белый кожаный диван, стоящий в холле.

      – Макар спит. Няня сейчас приедет. А с тобой у нас будет разговор про вчера, – холодно бросил Дэн и развернулся. Ушел переодеваться.

      Переглянулись с сыном.

      – Я сейчас. Посиди тихонько, ладно? – шепнула и осторожно, стараясь не стучать каблуками, прошла в арку.

      Пульс зашкаливает, так радостно.

      Я выиграла еще немного бесценного времени.

      Шагнула в гостиную и достала из сумки помаду. Швырнула ее на диван, между подушек и усмехнулась.

      Пусть знает, что стоит ей выйти за порог – и ее место сразу занимает другая.

      Пусть думает, что…

      – Что вы делаете? – раздался за спиной настороженный детский голос.

      Обернулась.

      В арке стоит Макар. Сонный, в синей пижаме, босиком. Светлые волосы взъерошены, губы поджаты.

      – Где мама?

      – А мама уехала, – улыбнулась и двинулась к нему. – Мы с твоим папой тоже сейчас уедем.