Хозяин барин. Виктор Анатольевич Коробов

усадьбу Копыловых ведёт дорога, даже получше той, что в Ярославль. Раньше ездили в основном по ней, а дальше по тракту, но бабушка с Пелагеей Марковной не поладила, и стали ездить на прямую, через земли Троекуровых. Сам барин, Степан Петрович, живёт в Москве, но к нам (к покойной бабушке в основном) настроен доброжелательно.

      Между усадьбами 12 километров, и я проезжаю это расстояние за полтора часа. Несмотря на снег.

      Готов я ко всему: даже и к тому, что за ворота не пустят и прогонят. Но дворовые спешно открывают передо мной ворота, конюх Француза берёт под узцы.

      – Смотри, приду проверить, как коня держишь.

      – Не извольте, барин, беспокоиться. У меня кони в довольстве, хоть у кого спросите.

      На крыльцо выходит пожилая женщина в полушубке нараспашку. Явно сама барыня. Не боится мороза, а вот мне не жарко в аляске и горнолыжных штанах. В руках у неё кубок, и она прямо на крыльце торжественно его мне вручает. Горячий сбитень после поездки по заснеженному лесу идёт на ура.

      Не успел я порадоваться такой встрече, как барыня с улыбкой, но твёрдо объявила:

      – Ты, Арсений, человек божий, грех тебя не принять. Но на Марфушу даже и не смотри, не по тебе это дерево. Да и не загащивайся, три дня поживи, и честь знай. А в прочем, всё развлечение, скучно нам тут. А уж как тебе в твоей глуши живётся, не хочется и думать.

      Барыня ведёт меня в дом, лакей принимает аляску и шапку. У меня с собой запасной комплект одежды, и я, с разрешения барыни, переодеваюсь в костюм. В нём, наверно, в школу ходил мальчик из состоятельной семьи, и в 21-м веке я бы смотрелся жалко. Но здесь любая одежда из моего мира одинаково необычна, а костюм всё-таки лучше, чем что-то домотканое. Качество материи видно с первого взгляда, а если вещь явно дорогая, то и покрой, вероятно, ультрамодный.

      Меня с дороги угощают щами, явно вчерашними. Так себе щи, у меня готовят как бы и не получше. Да и в целом усадьба… У меня хоть и грубовато всё, мужицким топором вырублено, но обновление идёт непрерывно, каждая подгнившая деревяшка заменяется, всё покосившееся выправляется, а то и перестраивается. А здесь…Усадьба не так уж и велика, больше моей раза в полтора, но не ремонтировалась лет двадцать. А в деревянных домах так нельзя. Дерево не бетон и даже не кирпич, и у нас не Египет. В общем, хоть сам барин топором и не машет, и дворовых тут не меньше, чем у меня (но, кажется, и не больше), а без мужчины дом ветшает.

      После щей к гостю выходит Марфуша, и я вручаю свой подарок. Да, это дерево точно не по мне. Барышня выше меня ростом, весом и вовсе пуда на полтора превосходит. Ну и лицо – грубовато, кажется, она не сильно умнее Арсения изначального.

      Мне удаётся улучить минутку, и намекнуть барыне, что я к ней по делу. И Пелагея Марковна отводит меня в кабинет. Тут до сих пор пахнет табаком, три трубки на столике разложены. В шкафу даже есть с десяток книг. Хороший был бы кабинет, если бы пол не был с заметным наклоном.

      – Ну, говори, послушаю, что ты придумал. Но о женитьбе даже и не мечтай.

      – Я уважаю