Истребитель. Ас из будущего. Юрий Корчевский

Сверху, с борта боевого самолета, его заметить трудно, а внизу свои войска, они стрелять не будут.

      За характерный стрекот мотора немцы называли У-2 «кофемолкой», «швейной машинкой».

      Когда впереди стали слышны выстрелы орудий и показались дымы, Тихон набрал высоту в шестьсот метров – на такой попасть в самолет могут только из пулемета. Вообще-то, фанерно-полотняный самолетик легко сбить днем даже из обычного пехотного пулемета. Скорость мала, бронезащиты нет… На истребителях и то бронезащита есть.

      Когда линия фронта, обозначенная на карте прерывистой красной линией, осталась позади, Тихон снизился. Не проглядеть бы излучину, над ней поворот. Не пропустил, углядел, повернул. Засек по часам время – через двадцать минут полета должны показаться эти самые Малые Вязиги…

      Рядом с самолетом пронеслась очередь трассирующих пуль. Черт, немцы внизу! Тихон стал выписывать змейку, чтобы не дать пулеметчику прицелиться.

      Внизу показались окопы, капонир со стоящей пушкой. Наши или немцы?

      Похоже, село то, которое надо.

      Он описал полукруг на малой высоте, всего полсотни метров. Уф!

      На деревенской улице – броневичок со звездой на башне и крытая санитарная машина – с красным медицинским крестом на боковинах. Тихон даже марку броневика опознал – БА-27. А главное – бойцы в обмундировании зеленого цвета, руками ему машут, приветствуют.

      Тихон выбрал за околицей луг – хоть и невеликий, а места для посадки должно хватить. Истребитель бы тут точно не смог приземлиться.

      При посадке самолет раскачивало на кочках, и Тихон с трудом выдерживал педалями направление.

      Только он остановился, как заметил, что к самолету бегут наши красноармейцы.

      – Здравствуйте, бойцы! – Тихон заглушил мотор и выбрался на крыло. – Мне бы комдива вашего…

      – Мы проводим, товарищ летчик.

      Двое бойцов довели его до избы, и Тихон вошел.

      В тесной деревенской избе, превращенной в штаб, находилось несколько офицеров.

      – Здравия желаю! Пилот самолета связи Федоров. У меня пакет для командира дивизии.

      Из-за стола с разложенной на нем картой тяжело поднялся полковник и протянул руку.

      Тихон достал из-за отворота комбинезона пакет.

      Полковник изучил печати, вскрыл пакет и пробежал глазами текст на листке бумаги.

      – Товарищ полковник, ответ будет? Мне вылетать пора.

      – Пять минут. Конопко, доставь к самолету раненого. – И повернулся к Тихону: – Командир полка в грудь ранен, оперировать некому. А тут – оказия.

      Полковник набросал на бумаге несколько слов и вручил ее Тихону. Тихон козырнул и вышел.

      Санитарный грузовик уже стоял у самолета, в заднюю кабину его грузили раненого. Грудь его была замотана бинтами, сквозь них проступали кровавые пятна.

      Тихон вздохнул – вдруг умрет в полете? Условия в кабине спартанские. Раненого транспортировать лежа надо, а тут – сиденье, продуваемое со всех сторон, и опасность обстрела.

      Раненый был в сознании, но бледен. Тихон сам застегнул на нем привязные