Бывшие в падении. Александра Гейл

постаралась я улыбнуться как можно более непринужденно.

      Мысленно взмолилась: скажи хоть что-то. Я хочу узнать, какой у тебя голос. Однако Кифер просто кивнул, из-за чего я задумалась, понимает ли он вообще русский язык. Впрочем, он тоже изучал меня. Я это чувствовала на уровне интуиции. Той самой, женской, о которой я до этого дня еще не подозревала.

      К восемнадцати годам во мне успел сформироваться забавный раскол. Я родилась и выросла в Казани, до тринадцати лет, несмотря на принадлежность к последователям Терпсихоры, воспитывалась в мусульманских реалиях. А потом переехала в Петербург, где нравы были совсем иными, сексуальные метафоры звучали сплошь и рядом, а балетмейстер и другие мужчины иной раз заходили в женскую раздевалку, как к себе домой. И в моем теле, все еще принадлежавшем девочке, уже росла и крепла женщина. Но до встречи с Полем Кифером она как будто спала.

      – Ну, продолжайте, – сухо улыбнулся Беспалов, подозрительно глянув на меня, вновь прилипшую взглядом к Киферу.

      Я кивнула, поблагодарила его еще раз и попыталась сосредоточиться на продолжении репетиции. Но я знала, что он остался где-то за кулисами. Его взгляд жег меня. Огонь, закованный в броню его ледяного самообладания.

      И я им загорелась. Думала ли я, что в итоге сгорю?

      45 – 07.2020

      Я наклонилась к крану, прополоскала рот и с чувством сплюнула. Несколько раз. Казалось, таким образом я пыталась исторгнуть из себя остатки унизительного просмотра и воспоминаний о Поле Кифере. Чтоб ему в Петербург вернуться и смыться дождем в Финский залив. Москва – моя! Ну почему было не оставить меня тут в покое, в кордебалете, с моими кровными сорока тысячами зарплаты?! Серьезно, у меня ведь ничего кроме этого не осталось. Неужто так необходимо растоптать последнее?

      – Что это вообще было?! С чего в Кифера как сам бес вселился? – воскликнула шумная Эви, влетая в туалет сразу следом за мной.

      Я поморщилась. Энтузиазм подруги неожиданно ударил по нервам вместе с пониманием: рано или поздно вскроется, что это он мой мужчина-катастрофа. Эви со Светкой были в курсе части моих проблем – жить под одной крышей и все скрывать не выйдет, – но имен я не называла.

      – Кажется, нынче я в «любимчиках», – попыталась я отделаться шуткой.

      – Это уж точно. Что он сказал тебе, когда подсел рядом?

      Подруга плюхнулась пятой точкой на соседнюю со мной раковину. Не то чтобы среднестатистическая балерина могла ее обрушить, но я все же покосилась на ни в чем не повинный очень даже нужный предмет обихода.

      – Сказал, что мое место в кордебалете, – ответила я полуправдой.

      – И сразу после этого отобрал в солистки? – недоверчиво прищурилась подруга.

      О да, когда Кифер после моих феерических пируэтов вокруг мусорной корзины объявил, что я прохожу на следующий этап мучений, вся труппа вытаращилась на меня, как на чудо чудное.

      Но, в отличие от них, я точно знала, почему он меня отобрал. Потому что над танцовщиками кордебалета