Черный крест на белой стене. Андрей Владимирович Фаниев

он добавил, – да и насчёт коньяка с бутербродами, пожалуй, тоже.

      Пройдя в спальню, он сразу снял телефонную трубку и попросил соединить с квартирой Белинского.

      – Евгений Геркуланович, прошу прощения, за столь поздний звонок. У меня в кабинете находиться господин Пришельцев, могу ли я попросить его содействия в вопросе, по которому вы нас вызывали?

      Получив утвердительный ответ, он взял из буфета коньяк и обернулся к супруге – Мария, приготовь бутерброды и принеси в кабинет. У меня в гостях бывший начальник господин Пришельцев.

      Вернувшись, он поставил на стол бутылку и, сев напротив, продолжил: – Видите ли, Александр Петрович, мы сейчас ведём розыск преступников, полагаясь на его величество случай.

      – Это как так? – удивлённо качнув головой, спросил Пришельцев.

      – Проведём общегородскую облаву по притонам и шалманам, человек 20–30 арестуем, и начинаем опрашивать о вчерашнем времяпрепровождении. Пытаемся уличить их в неправильных показаниях. Эффективность этой методы весьма слабая, но – улыбнувшись, он развел руками, – за неимением гербовой, пишем на простой.

      – Попытайтесь привлечь к сыскной работе городовых, – посоветовал Александр Петрович – они знают в лицо многих из преступного мира.

      – Это было бы очень хорошо, и я уже думал об этом, – вздохнув Феофилакт Константинович, – но их график дежурств не дает возможности использовать их постоянно. Ну да Бог с ним – он разлил коньяк, – я, Александр Петрович, сегодня имел интересную беседу с полковником Белинским, это новый начальник КОЖУ.

      – Наслышан, но не имею чести быть знаком лично – улыбнулся Александр Петрович.

      – Он переведен в Екатеринодар через четыре месяца после вашего отъезда в Батум. Мы были у него с полицмейстером и получили, вернее я получил, весьма сложное и необычное задание.

      Закурив, Колпахчев пересказал разговор в кабинете начальника жандармского управления. Потерев лоб, Пришельцев тоже достал портсигар. Некоторое время он молча выпускал аккуратные колечки дыма и вдруг широко улыбнулся: – Феофилакт Константинович, когда вы сегодня проснулись, господь поцеловал вас в макушку! Я знаю, как вам помочь! Году этак в 1912, если мне не изменяет память, мне довелось косвенно столкнуться с одним преступником, неким Богуславским Петром Алексеевичем. На последнем курсе юнкерского училища он вступился за честь дамы и перед самым выпуском в полк попал на гауптвахту. Брат подделал завещание и оставил его без средств к существованию, удрал в Южную Америку. Один из офицеров втянул молодого парня в аферу с фуражом, за что они были изгнаны из армии. Безденежье вывело на кривую дорожку. Он совершил несколько, – Пришельцев слегка помялся – незначительных преступлений. У брата неожиданно проснулась совесть. Он вернулся в Россию и забрал его с собой. Мы не успели его задержать, да и откровенно говоря, не было особого желания. Парня действительно жаль.

      – Вы предлагаете вызвать его из Южной Америки – усмехнулся Колпахчев, разливая коньяк.

      – Не