Солдаты Третьей мировой. Михаил Михеев

как!

      – Увы, скоро придется заканчивать. Наш одесский друг отправился за машиной. Через пару часов, наверное, будем выезжать.

      – К чему такая спешка?

      – Высоколобые из аналитического отдела сообщили, что нашли перспективное место.

      – Когда это?

      – Час назад. Ты как раз изволила дрыхнуть.

      Они переглянулись – и рассмеялись, хотя ничего особенного вроде бы не прозвучало. Потом Дина взяла со столика аккуратную чашечку с кофе – Полански не терял времени даром и заказал ей завтрак – и спросила:

      – Что за место?

      – Вот, – палец ткнул в экран планшета, вызывая и увеличивая карту. – Здесь японцам слегка наваляли, причем два раза подряд. А им надо прорываться, кровь из носу – там стратегический объект.

      – Думаешь?

      – Кто я такой, чтобы думать? Думают они, – Полански неопределенно ткнул пальцем вверх. – А мы с тобой выполняем приказы.

      Дина хмыкнула, решительно отобрала у товарища планшет и погрузилась в дебри вводных. Увы, четко выражать свои мысли умников, которые их составляли, мама с папой в детстве не учили. Тем не менее их аргументация выглядела достаточно логично. Особенно для тех, кто тыкается носом в углы, как слепые котята в темноте. И кого эти самые аналитики уже выводили к свету.

      Похоже, в указанной точке русские как минимум отметились – уж больно схож почерк остановивших японцев-танкистов с тем, что Дина неоднократно видела раньше. Плюс район был наглухо прикрыт системами ПВО, и тоже русскими. Конечно, все это по косвенным данным, спутников в тех местах практически не осталось, и все же, все же… Подумав секунду, девушка положила планшет на стол и звонко хлопнула себя ладонями по коленям:

      – Едем!

      – Ты доешь вначале, – усмехнулся Полански. – Время еще есть. Неизвестно, когда получится снова перекусить, а если, не дай бог, попадемся русским, то кормить нас вряд ли будут. Они там все антисемиты.

      – Это точно. Я ведь сама там родилась, помню.

      За это Дина удостоилась заинтересованного взгляда напарника:

      – Ты еще скажи, что сталкивалась с антисемитизмом.

      – Я – нет. А вот мой дед – очень.

      – И как это было?

      – Ну, он был военным летчиком и рассказывал, что когда в шестидесятых их полк отправили бомбить Тель-Авив, то все полетели, а его не взяли.

      Полански задумался. Потом еще немного задумался. А потом расхохотался, да так, что зазвенело стекло маленького журнального столика. И смеялся он аккурат до момента, когда дверь открылась и в номер прошел-просочился их сопровождающий. И тут же вылупил глаза на Дину, явно не подумав о том, что во внеслужебное время майор вполне может ходить босиком и в коротком (китайцы даже по сравнению с невысокой девушкой смотрелись откровенно мелковато) халате.

      – Тебя мама с папой стучать не учили? – мрачно поинтересовался Полански, разом прервав смех.

      Алекс опасливо посмотрел на него и буркнул:

      – Я