Тревожный колокол. Владимир Казаков

по-разному: одних равнодушно, будто работал человек тут и раньше, потом уехал куда-то и снова вернулся, другие вызывают интерес: «кто?», «откуда?» и – главное – «зачем?». Эти вопросы Владимиру Максимовичу Донскову задавали любопытный бортмеханик и его жена, у которых пришлось заночевать в день прилета.

      На следующий день, когда Донсков появился на пороге кабинета инспектора по кадрам, тот принял его как-то суетливо.

      – Садитесь, пожалуйста! – поспешно сказал он и покрепче водрузил на носу внушительные роговые очки. Перебирая листочки новенькой трудовой книжки, задавал вопросы, не оставляя времени на ответы.

      – Тэк-с! Из армии вы ушли по собственному желанию? И из теплого местечка в Азии решили перебраться в неуютную тундру? Наверное, у вас есть друзья в Главном управлении? Не хотелось ехать в нашу тундру?

      – Наоборот, с удовольствием, – успел встать Донсков.

      – Тэк-с! Семейное положение? – Кадровик приблизил очки к паспорту, поднял его, посмотрел листочки на просвет. – Неужели холост? В ваши-то годы? Извините за вопрос, но мы вынуждены стоять на страже интересов покинутых детей.

      – Не знаю, как величать…

      – Ожников. Инспектор по кадрам. Ефим Григорьевич Ожников. К вашим услугам. Извините, запамятовал представиться раньше.

      – У меня жена и двое детей-малышей, Ефим Григорьевич. Паспорт получал в Москве в темпе, а свидетельство о браке и рождении детей захватить с собой не догадался.

      – Думаете вызывать жену или пока отдохнете, так сказать, холостяком? – Искорки мелькнули в глазах Ожникова. Искорки синеватые по черному. Он поспешил погасить это короткое замыкание, опустив веки.

      Приоткрылась дверь, в проеме показалось румянее мило видное лицо Наташи Луговой. Улыбка образовала ямочки на ее щеках, крупные синие глазищи смотрели вопросительно.

      – Входите, входите! – позвал Ожников и сделал удивленную мину, когда Наташа поздоровалась с Донсковым. – Вы знакомы?

      – Вместе летели из Города сюда. Девушка претендует на пилотское кресло.

      – Не претендует, а назначена! Женщин-пилотов у вас не жалуют? – с вызовом спросила Наташа.

      – Что вы, сестричкам всегда рады, – улыбнулся Ожников. – Вы здесь не одиноки, извините, я имею в виду штурмана Лехнову.

      – Вот мои документы. – Наташа вынула из небольшого портфеля пачку бумаг и положила их перед кадровиком.

      «Фифа! Зазнайка», – подумал с неприязнью Ожников, а предложил ласково:

      – Присаживайтесь, милая. Владимир Максимович, вы можете подождать несколько минут, а потом все вместе отправимся к командиру? Кстати, так и не ответили на вопрос о семье.

      – Если дадут жилье, где можно разместиться четверым, привезу всех.

      – Отлично!.. Товарищ пилотесса, посмотрим ваши анкеты, паспорт и тэ дэ…

      Пока Ожников интересовался Луговой, заводил на нее «личное дело», Донсков незаметно приглядывался к нему. В общем-то, рассмотреть можно было только расплывшийся