Битвы Драконовых Гор. Николай Орлов

труба радостно щекотала и радовала глаз, блестя на солнце, словно смеясь.

      Селенда, поведала Сновидцу, как следует обращаться с драконами и даже, как с помощью трубы приручать их. Что эти чудища можно приручить он не верил. Он попробовал играть на трубе, и та быстро запела так, что он сам не мог спокойно слушать эти волшебные звуки.

      Сновидец остановил коня и поднес мундштук к губам.

      Сначала над пологим изумрудным склоном пролетел ясный, печальный звук невообразимой чистоты. Звук затих, растворившись в долине. Потом голос трубы взлетел к горным пикам, покрытым ледниками, и словно бы пропел их высочайшее торжество. Летун во мгновение ока будто оказался на крыльях орла, пролетавшего над вечными вершинами. Потом голос пропел ниже – и в душе Летуна родилось ощущение непобедимости этих горных круч, их величие и равнодушие к нему, Летуну.

      Он шмыгнул носом, вытер навернувшиеся слезы и, дернув поводья, погрозил ледникам мокрым кулачищем.

      Сновидец рассказал, что, научившись добывать звук из трубы, он днями и ночами заставлял ее петь, и быстро достиг такого мастерства, что его душа два раза выходила из тела и парила над землей. Когда это случилось во второй раз, он почувствовал родство с ветром и решил остаться с ним навсегда. Ветер был рад ему, как брату. Потом он очнулся в пещере. Селенда упрекнула его.  Вместо того, чтоб стать воином, подобным ей, он решил сойти с ума остаться с глупой стихиалью.

      – Сердце драконов заковано в броню. Эта броня подобна черному, зловонному дыму. Селенда сказала, что голос этой трубы способен преодолеть его. Драконы порождаются подземным народом руггов, живущим на той стороне мира. Этот народ, как и вся нечисть, порождение самого могущественного темного духа, который обитает глубоко под землей, на самом дне, в средоточие своих царств. Его имя Раггивуах. Наши жизни – это хлеб руггов. И радость Раггивуаха. Время от времени ругги напрягают силы, плодят драконов без числа и те сходят на равнины. Тогда смерть витает над нашими землями и над землями людей. Над полями боев кишат сонмы всякой бестелесной нечисти, впивая пар свежей крови. Так они устраивают себе пиршество. Смерть воинов им тоже в радость, хотя мы и не страдаем, как люди. Они почти ничего не имеют с нашей смерти, ни нашей боли, ни, страха. Наш великий дух-прародитель сделал нас сильными. От этого они еще больше злы на нас. Но пока они бессильны. Люди – те очень податливы. Мы нет. Пока.

      – Что значит – пока?!

      – Раггивуах талантлив, иначе он не смог бы создать изнанку мира, где тьма вместо света. Может прийти такое время, когда он, наконец, подскажет руггам, как можно нас одолеть. Что бы мы стали, например, как люди, убивать друг друга.

      – Я не хочу дожить до этого времени.

      – И среди воинов попадается гнилье.

      – Я знал только одного – Обжору. За три года он съел свой корень. А потом ел мясо драконов. Говорили, что под конец он забросил охоту, и пока наши дрались с драконом, он сидел неподалеку, а когда воины уходили, то целыми днями потрошил тушу, разводил костры, жарил, варил мясо и объедался так, что его