Мужество мальчишки. Елена ОДИНЦОВА

остаюсь один в городе, хоть плачь.

      – Пап, не шути, ты все равно весь день на работе, тебе только в удовольствие отдохнуть вечером, – опроверг я.

      – Да? А в выходные?

      – Ты всегда говоришь, что не бывает так, чтобы нечем было заняться.

      – В любом случае, тебе будет веселее, чем мне, тем более Буч по тебе очень соскучился, – сказал папа. А потом сложил губы в хитрую улыбку и добавил. – Интересно, он вообще тебя помнит?

      Мы переглянулись и одновременно засмеялись на всю машину.

      – Да, Буч – это единственное, что меня радует, хорошо, хоть он там есть, буду учить его командам, времени у меня на это будет валом, – сказал я.

      Буч был очень красивым псом, чисто черным, достаточно лохматым, но не слишком, морда была у него крупная, шерсть блестящая, язык большой, розовый. У дедушки с бабушкой он появился не щенком, а уже взрослым псом, мы толком и не знали, сколько ему лет. Он появился у них совершенно случайно. До Буча у них была любимая собака по кличке Лада, она очень долго с ними прожила с самого щенячьего возраста, и когда Лада умирала уже от старости, то бабушка очень переживала, очень тяжело ей далась такая потеря. После Лады они долгое время никого не заводили, просто не хотели предавать память ушедшей Лады. И тут вдруг приключилась такая история.

      По соседству через несколько домов от двора моих дедушки и бабушки жил один мужик, звали его Иван. Был он достаточно недружелюбным и жил обособленно, с соседями не общался, не здоровался, старался не контактировать ни с кем. Жил один в небольшом ветхом доме, а около покосившегося забора в полуразваленной будке на привязи сидел Буч. Довольно часто, когда пес исполнял свои прямые обязанности, то есть громко лаял на проходивших мимо калитки людей и пробегающих кошек и собак, Иван выбегал с криком и заставлял его замолчать. Лай у Буча был очень объемным, громким, густым, словно несколько низких голосов сливались в один. Бывало Иван несколько раз мог хлыстануть его цепью, на которой был привязан пес. Тогда Буч забегал в свою будку, скуля от боли. И вот как-то раз соседи начали замечать, как черная собака Ивана скулит, лает, прыгает на забор, словно зовет прохожих, но так как все сторонились его хозяина, то старались особо не задерживать внимание на этом. При этом сам Иван из дома не выходил, чтобы одернуть пса, во дворе не появлялся. Пес лаял все чаще и чаще, а никакой реакции со стороны хозяина так и не было. Все боялись Буча, так как отношение к собаке совершенно логичным образом сложилось таким же, как к его хозяину. Прошло три дня. Соседи заподозрили неладное. Через забор они видели собаку, лежащую рядом с будкой, опустившую морду себе на лапы и жалостно скулящую. В мисках не было ни еды, ни воды. Мужики собрались небольшой толпой, в числе которой был и мой дедушка, подошли к забору. Они ожидали, что собака сейчас подскочет и начнет рьяно лаять, но этого не произошло, она как лежала на своем месте, так и осталась лежать, продолжая скулить. Один мужик подсадил другого, и тот перелез через калитку, чтобы открыть ее для