Последний ход за белой королевой. Олег Агранянц

Мы вместе с ней пойдем в банк. Французские спецслужбы могут заинтересоваться, если уже не заинтересовались, моими похождениями со статуэткой. Найдут Кики, начнут расспрашивать. Будет лучше, если она им расскажет, что я положил статуэтку в банк, и скажет, в какой. А дальше уже их дело.

      – Сначала найдем банк «Люмме и Корпкс». Адрес: шестьдесят четыре, улица дю Рон.

      Это по ту сторону реки. Три остановки на трамвае. Солидное серое трехэтажное здание, каких сотни в Женеве, и скромная табличка: «Люмме и Корпкс».

      – Подожди меня в кафе напротив. Я скоро.

      Недолгий разговор с любезным клерком – и я в отделении для хранения ценных предметов.

      – Вы хотите бокс и номерной счет?

      Именно этого я и хотел.

      – Какого размера бокс?

      Я показал статуэтку.

      Через десять минут, уплатив двести франков, я входил в кафе, где меня ждала Кики. В руках я держал бумажку, на которую клерк записал номер о двенадцати цифрах. Теперь любой, назвав этот номер, мог получить Гоголя. Банков, столь просто осуществляющих подобные операции, в Швейцарии осталось немного, теперь понятно, почему они выбрали именно этот. Все разговоры о Лугано и Моска могли оказаться просто туфтой.

      Кики сидела за столиком и пила кофе.

      – Ты положил туда свой сверток?

      – Да, но я заходил туда не только за этим. Ну-ка, скажи, что думают американка, немка, итальянка и француженка, если их друг заходит в банк.

      Кики думала недолго:

      – Американка не обращает внимания, это у них в порядке вещей. Немка удовлетворена: он откладывает деньги на свадьбу. Итальянка уверена, что он пошел грабить банк, и, убежденная в том, что у нее скоро появятся деньги, идет покупать туфли своему младшему брату.

      – А француженка?

      – У француженок редко бывают друзья, которые заскакивают в банк.

      – Это как раз тот редкий случай. Смотри.

      Я вынул из кармана чековую книжку и выписал чек на двадцать пять тысяч франков на имя Анжелики Дижон. Конечно, я мог бы выписать его и раньше, но будет лучше, если Кики решит, что именно из-за этого я не простился с ней утром и довел до банка.

      Официант принес кофе.

      – Это я заказала для тебя.

      – Спасибо, Кики. Спасибо тебе за все.

      – Ты к нам еще приедешь?

      Я пожал плечами:

      – Не знаю.

      – Не хочешь сфотографироваться на память?

      Я застыл с чашкой в руках. Кики захохотала:

      – Ну, конечно! Агент ноль-ноль-семь фотографий не оставляет. А напрасно! Смотри, что я нарисовала, пока ты ходил в банк.

      И протянула мне бумажную салфетку. На ней был изображен я, в полный рост и до того похожий на оригинал, что я не удержался:

      – Ты молодец!

      – Ты забыл, что я художница. Смотри еще.

      Она протянула другую салфетку. И снова я, но только бегающий по крыше.

      – Тебе понравилось?

      – Честно говоря, мне бы не хотелось… – начал я, но Кики меня прервала.

      – Ладно, ладно. Я все понимаю. Мои родители голосовали за Марше.

      Она аккуратно разорвала оба рисунка. Потом взяла меню