Одинокая волчица. Том первый. Еще не вечер. Светлана Бестужева-Лада

бессмертного немецкого поэта уже ничего общего не имели. Равно, как и внешнего сходства с моим супругом.

      Наша квартира, точнее, комната Валерия очень недолгое время спустя после начала коллекционирования оказалась завешана и заставлена картинами, фигурками, деревянными и гипсовыми масками, статуэтками, изображавшими «врага рода человеческого». Коллекция была вполне интернациональной: вырезанное из дерева чисто российское изображение мирно соседствовало с ярко раскрашенной гипсовой маской какого-то экзотического колдуна.

      А уж фигурок каслинского литья всех размеров было столько, что сразу и не сосчитаешь. Дополняли всю эту «икебану» несколько скелетиков разных размеров и из разных материалов, пара пепельниц в виде человеческого черепа и изображение ведьмы верхом на помеле. Как говорится, истинный шедевр домашней коллекции. Ну, и книги, конечно, соответствующего содержания – целая полка.

      У меня хобби мужа не вызывало никаких эмоций, кроме редко прорывавшегося раздражения. Нет, не художественными достоинствами и не направленностью. Было элементарно жалко денег, которые уходили на приобретение все новых и новых экземпляров. Но я помалкивала. Известно ведь: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы водки не просило. Аналогичный случай.

      Вот чему я категорически противилась, так это распространению коллекции на остальную квартиру, главное, на мою собственную комнату. Потому что над кроватью у меня с незапамятных времен висело распятие, а в углу – небольшая икона. Да и крещена я была через месяц после рождения, а не после распада Советского Союза, и крестик прадедушкин носила, сколько себя помнила. И хотя в вопросах веры и религии была ничуть не менее дремуча, чем большинство моих ровесников, тем не менее догадывалась, что у меня мужниной коллекции делать нечего. Как выяснилось впоследствии, правильно догадывалась.

      Но вот то, что хандра и депрессия у мужа из временных явлений перешли в хроническое состояние, меня не насторожило. То есть, конечно, ликования не вызвало, и какими-то доморощенными способами я с этим пыталась бороться. Ну, там, типа «гулять перед сном» или «не есть на ночь сырых помидоров».

      Эффект от этих попыток был, конечно, нулевым, особенно если учесть то яростное сопротивление, с которым эти попытки встречались. Кончилось тем, что муж практически не выходил из дома и все время лежал на диване в окружении своих «рогатеньких». Пока в один далеко не прекрасный день не отправился в мир иной. Хотя, в принципе, я готова была дать голову на отсечение, что ничем серьезным он не страдал и на недомогания не жаловался вообще.

      Так что черная кошка, конечно, вписалась бы в интерьер комнаты Валерия, но в квартире ей решительно нечего было делать. С этим чуть позже согласился и Алька, который, открыв дверь в комнату Валерия, совершенно очумел: за время его отсутствия число экспонатов увеличилось чуть ли не вдвое. И пахло в комнате не испорченными продуктами и даже не кошками, а какой-то затхлостью, чуть ли