Эх, Малаховка!. Книга 2. Колхоз. Елена Поддубская

что ли? – Ячек сунул кроссовки поверх сложенной одежды, напялил на голову кепку, на глаза надел очки от солнца.

      – Иди. Я догоню, – Гена задумчиво смотрел на Мишу, – Дачник, – проговорил он вслед парню и стал поспешно запихивать в сумку новую коричневую аляску на меху; никакой другой тёплой одежды «похуже» у Гены не было

      4

      У кафедры лёгкой атлетики толпилось около восьмидесяти студентов с сумками и рюкзаками. Абитуриенты вспоминали как отдыхали летом, опрашивали друзей какие оценки они получили по вступительным письменным, выставленным через неделю после окончания экзаменов, когда все уже разъехались, осматривали старшекурсников, знакомых и незнакомых. Бывалые студенты делились впечатлениями о предыдущих поездках в колхоз, рисуя новичкам неприглядные картины размокших полей и бани, одной на весь отряд. Особую острастку рассказы о питании в колхозе приобрели в устах маленькой блондинки Риты, абитуриенты знали девушку по работе в приёмной. Вытаращив глаза и доведя и без того скрипучий голос до скрежета, второкурсница предрекала молодёжи изжогу на второй неделе пребывания в колхозе, тошноту и понос не далее как через месяц.

      – А под конец у вас вообще будет несварение кишечника из-за того, что пища однообразная и совсем нет фруктов, – Чернухина убедительно махала маленькими ручками с красиво разукрашенными ноготками разных оттенков красного: от бледно-розового, до кроваво-бордового. Глядя на них кто-то из девушек вслух пожалел, что от работ на земле грязь забьётся под ногти. Рита тут же вытащила из сумки на плече большую косметичку с разными лаками и большим флаконом ацетона и заявила, – Меня врасплох не возьмёшь. Учтите, девочки, женщина начинается с ногтей.

      – А я думал, что все-таки с головы, – не то упрекнул, не то подначил студентку бегун на средние дистанции Толик Кирьянов. И тут же парень посоветовал Рите спрятать косметичку подальше, дабы не злить руководство института в лице парторга Печёнкина для которого эстетика тела для студента-комсомольца заключалась в одном только определении – «скромность». А оно крашенных ногтей, ресниц или щёк не предусматривало. По идеологическим определениям образ юного коммуниста предполагал если и выделяться на общем фоне, то исключительно умственными способностями. Красота или ухоженность были тут явно лишними.

      – Мрак, да и только, – вздыхала Кашина, слушая переговоры старшекурсников и вылавливая глазами Бережного. Рудольф Михайлович должен был появиться с минуты на минуту, пересчитать своих спортсменов и отправиться с ними на линейку к главному корпусу. Там уже вытянулись в ряд десять ярко-жёлтых автобусов ЛиАзов; толкались неровными рядами студенты других кафедр, взволнованно бегали вдоль рядов преподаватели, то и дело устраивая перекличку. Перевезти в колхоз предполагалось без малого четыреста человек – студентов и преподавателей спортивного факультета. Ректор по хозчасти Сергей Сергеевич Блинов деловито опрашивал водителей автобусов про