Лицо для Сумасшедшей принцессы. Татьяна Устименко

альбинос. – А что?

      – Ну, дочитаешься скоро, умник! – пророчески пугнул урод.

      – Да что стряслось то? – недовольно нахохлился принц.

      Гном плюхнулся прямо на пол, на мохнатый белоснежный ковер, расшитый геральдическими розами, с довольным видом опустил мертвую руку на толстый мягкий ворс и закаркал:

      – Лежу я, значит, сегодня спокойнехонько в кустах магнолии, никого не трогаю, устройство новое, хитрое налаживаю, а…

      – Это какое-такое устройство? – заинтересованно перебил Холодный.

      Гном похотливо ухмыльнулся:

      – Система шнурочков-кручочков-зеркал. Придворным стервам-фрейлинам кринолины приподнимать и под юбки заглядывать. А то, говорят, при дворе новая мода на прозрачные панталоны завелась.

      Принц иронично улыбнулся:

      – А как поживает та пятнадцатилетняя милашка-орочка, что я подарил тебе в прошлом месяце?

      Гнус недовольно засопел:

      – Дрянь девка оказалась! Все ныла да отбивалась, не давалась, ну я и решил ее малость поучить уму-послушанию. Сначала розгой гибкой, потом железкой каленой, потом на дыбе маленько, а потом…

      – А что потом? – с любопытством переспросил наследник.

      Гнус притворно-опечаленно отвел глаза, хотя на его уродливой морде не отразилось ни малейшего раскаяния:

      – Преставилась орочка!

      – Померла? – Аберон запрокинул голову и громко, весело расхохотался. – Ай да шут, ну ты и пошутил!

      Гном горделиво выпятил тощую грудь:

      – А с бабами иначе и нельзя. Все они стервы и шлюхи!

      Аберон согласно кивнул. Слова фаворита задели его за живое. Не к месту вспомнилась Лилуилла, но принц гневно мотнул головой, отгоняя непрошенные мысли.

      – Так вот значит, лежу я себе в кустиках, в зимнем саду, – спокойно, как о чем-то будничном, рассказывал шут, – а тут вдруг идут по дорожке ваш батюшка-король и ваш слащавый братец, и мило так между собой беседуют…

      – О чем? – напрягся Холодный.

      Гнус состроил безразличную мину и даже принялся фальшиво насвистывать какую-то непритязательную мелодию. Аберон скрипнул зубами, сорвал с пальца перстень с крупной жемчужиной и бросил его шуту. Урод на лету поймал драгоценную подачку, не глядя ловко сунул в карман и услужливо продолжил:

      – Так предлагает ваш папенька принцу Лионелю трон вместо вас унаследовать, а вам в утешение выделить небольшой надел, например – Винсайский заповедный лес, да деревенек самых завалящих – штук двадцать.

      – Ах, вон оно что! – угрожающе протянул альбинос, хищно прищуривая алые глаза. – Обойти меня хотят, законных прав на трон лишить, да заткнуть рот куском земли с парой сотней вилланов. Не выйдет!

      – Вот и я думаю, что не выйдет! – с готовностью поддакнул гном.

      Принц опустил голову на грудь и ненадолго задумался. Потом решительно встал и вынул из шкафа плащ ненавистного черного цвета.

      – Пойду-ка я прогуляюсь в лавку к Кире, – он предусмотрительно прикрыл