Николай II. Расстрелянная корона. Книга 2. Александр Тамоников

осведомился Якубовский, взглянув на него.

      – Скажи, ну за каким чертом ему самому приезжать сюда? А если меня схватят и я, дабы получить снисхождение, приведу на квартиру жандармов? И все! Курилов окажется за решеткой.

      – А ты способен на это?

      – Когда, Леня, будет светить смертная казнь, пойдешь на все!

      – Тогда ты подставишь не Курилова, а меня. Или действительно думаешь, что Виктор Ильич не подстрахуется?

      – Интересно, каким образом?

      – Думаю, за тобой будут следить от квартиры до дома Васильева и обратно. Если что-то пойдет не так, то Курилова сразу же предупредят и он спокойно уедет к себе. Но тогда тебе вынесет приговор уже не суд присяжных, а революционный трибунал. Не надо объяснять, каким он будет. Так что никакого резона сдавать нас у тебя нет.

      – Да я пошутил. Живым в руки жандармов не дамся. Уверен, что все пройдет гладко.

      – Наган проверил?

      – Поглядел. Вроде в порядке.

      – Ночью выстрелы далеко слышны.

      Волков усмехнулся, достал нож.

      – А вот эту вещицу и не слышно, и не видно, а убивает она не хуже револьвера.

      – Убери!.. – Якубовский скривился.

      – Чего, Леня? Брезгуешь?

      – Спрячь, пожалуйста.

      – Да ради бога.

      В половине одиннадцатого Волков оделся, спрятал револьвер и нож, взглянул на Якубовского:

      – Пора, Леня. Присядем на дорожку?

      – Когда должна подойти пролетка?

      – Через полчаса.

      – Не рано собрался выходить?

      – А я тоже подстрахуюсь, погляжу, как подъедет Гриша, будет ли кто рядом с ним. Погляжу на тех, кого Курилов пошлет сопровождать нас.

      – Зачем тебе это надо?

      – А затем, чтобы в случае опасности уйти без хвостов.

      – Не понимаю.

      – А тебе и не надо ничего понимать. Так присядем?

      – Давай.

      Якубовский и Волков опустились на стулья, тут же встали. Федор взял из шкафа ополовиненную бутылку водки.

      – Зачем? – спросил Якубовский. – Ты же знаешь, что приказывал Курилов.

      – Мне взбодриться надо, а Виктор Ильич все простит, когда я доставлю ему деньги. Где саквояж?

      – В прихожей.

      – Ну, давай, Леня!

      – Удачи тебе, Федор.

      – Ага!

      Волков вышел из квартиры, постоял в подъезде. Никого, все тихо. Он неслышно поднялся на чердак, снял новый костюм, оставил там, переоделся в старье.

      Потом Федор, прижимаясь к домам, прошел до булочной и встал за афишной тумбой.

      Пролетка подкатила ровно в одиннадцать. На улице по-прежнему никого не было. Значит, блефовал Якубовский? Или Федора будут встречать у дома Васильева? Да пошли они все к черту! Пусть торчат где хотят, лишь бы не мешали.

      Волков запрыгнул в пролетку.

      Извозчик от неожиданности вздрогнул:

      – Откуда ты взялся?

      – Оттуда. Поехали!

      – К тупику?

      – Нет, сперва к доходному дому. – Федор назвал адрес. – Здесь недалеко.

      – Но ты ничего не говорил