Всё о Дениске и его секретах. Виктор Драгунский

Товарища Германа Титова! Ну что, не ура, что ли?

      Тут я как закричу:

      – Конечно ура! Ещё какое ура-то!

      Я так крикнул, что голуби вверх шарахнулись. А Алексей Акимыч улыбнулся и пошёл в своё домоуправление.

      А мы всей толпой побежали к громкоговорителю и целый час слушали, что передавали про товарища Германа Титова, и про его полёт, и как он ест, и всё, всё, всё. А когда в радио наступил перерыв, я сказал:

      – А где же Мишка?

      И вдруг слышу:

      – Я вот он!

      И правда, оказывается, он рядом стоит. Я в такой горячке был, что его не заметил. Я сказал:

      – Ты где был?

      А он:

      – Я тут. Я всё время тут.

      Я спросил:

      – А как наша ракета? Взорвалась, небось, на тысячи кусков?

      А Мишка:

      – Что ты! Целёхонька! Это только труба так тарахтела. А ракета – что ей сделается? Стоит как ни в чём не бывало!

      – Бежим посмотрим?

      И когда мы прибежали, я увидел, что всё в порядке, всё цело и можно играть ещё сколько угодно. Я сказал:

      – Мишка, а теперь два, значит, космонавта?

      Он сказал:

      – Ну да, Гагарин и Титов.

      А я сказал:

      – Они, наверно, друзья?

      – Конечно, – сказал Мишка, – ещё какие друзья!

      Тогда я положил Мишке руку на плечо. У него узкое было плечо и тонкое. И мы с ним постояли смирно и помолчали, а потом я сказал:

      – И мы с тобой друзья, Мишка. И мы с тобой вместе полетим в следующий полёт.

      И тогда я подошёл к ракете, и нашёл краску, и дал её Мишке, чтобы он подержал. И он стоял рядом, и держал краску, и смотрел, как я рисую, и сопел, как будто мы вместе рисовали. И я увидел ещё одну ошибку и тоже исправил, и, когда я закончил, мы отошли с ним на два шага назад и посмотрели, как красиво было написано на нашем чудесном корабле «ВОСТОК-3».

      И мы!

      Мы как только узнали, что наши небывалые герои в космосе называют друг друга Сокол и Беркут, так сразу порешили, что я теперь буду Беркут, а Мишка – Сокол. Потому что всё равно мы будем учиться на космонавтов, а Сокол и Беркут такие красивые имена! И ещё мы решили с Мишкой, что до тех пор, пока нас не примут в космонавтскую школу, мы будем с ним понемножку закаляться как сталь. И как только мы это решили, я пошёл домой и стал закаляться.

      Я залез под душ и пустил сначала тёпленькой водички, а потом, наоборот, поддал холодной. И я её довольно легко перетерпел. Тогда я подумал, что раз дело идёт так хорошо, надо, пожалуй, подзакалиться чуточку получше, и пустил леденистую струю. Ого-го! У меня сразу вжался живот, и я покрылся пупырками.

      И так постоял с полчасика или минут пять и здорово закалился! И когда я потом одевался, то вспомнил, как бабушка читала стихи про одного мальчишку, как он посинел и весь дрожал.

      А после обеда у меня потекло из носу и я стал чихать.

      Мама сказала:

      – Выпей аспирину, и завтра будешь здоров. Ложись-ка! На сегодня всё!

      И у меня сейчас же испортилось настроение. Я