Дерзкая. Крис Кеннеди

когда солдаты выводили его за дверь.

      – А ее? – остановившись, спросил один из них.

      Она уставилась в потрескавшийся деревянный пол под носом и перестала дышать. Ей хотелось, чтобы отсутствие дыхания сказало этим тупым бессердечным мужчинам: «Она мертвая. Не беспокойтесь».

      Последовало жуткое мгновение тишины, а затем епископ тихо сказал:

      – Оставьте ее, она всего лишь служанка.

      Они поспешно вышли; некоторое время слышался стук сапог по задней лестнице и голоса, потом понемногу все стало затихать и, наконец, дверь со скрипом распахнулась, потом захлопнулась, и Ева осталась в наводящем ужас одиночестве.

      Глава 10

      Поднявшись с пола, она подошла к двери и прислушалась, но ничего, кроме гула голосов, доносившихся с нижнего этажа, не услышала. На цыпочках Ева направилась вниз, для надежности касаясь ладонью стены, и, спустившись, осмотрелась.

      Слева располагался общий обеденный зал, заполненный людьми, и она, скользнув туда, прижалась спиной к стене, стараясь выглядеть как служанка. Комната гудела как улей, а посетители все прибывали – в основном это были путники, уставшие и проголодавшиеся, и матросы с останавливавшихся ненадолго в здешней маленькой, но глубоководной бухте судов.

      Никого из нападавших видно не было.

      Она повернулась к двери как раз в тот момент, когда Роджер с шумом ее распахнул и быстрым шагом направился прямо к ней, хотя и не видел ее. У него была рассечена губа, покраснела и распухла скула.

      – Что случилось? – шепотом спросила Ева, и ее вопрос прозвучал одновременно с его восклицанием:

      – Господи, Ева, что с тобой?

      Она дотронулась до собственного лица и нащупала длинную ссадину на щеке.

      – Отец Питер. Они его забрали.

      – Я знаю, – кивнул Роджер. – Видел их.

      – Видимо, не только видел. – Она указала на его лицо.

      – Как и ты, – указал на ее лицо подопечный. – Я пытался их остановить.

      И в первый раз за все это путешествие Ева почувствовала страх и проворчала:

      – Это же глупо.

      Она попыталась было потрогать его синяки, но он остановил, ухватив ее за запястье. Роджеру всего пятнадцать лет, у него впереди вся жизнь. Да, ему приходится постоянно скрываться, но все-таки они живы. Человеку дается жизнь, а не возможность выбора обстоятельств, в которых она пройдет. Еве не нравилось, что Роджер так безрассудно рискует жизнью, которую она берегла как зеницу ока последние десять лет.

      – Ты узнала кого-нибудь из них?

      – Узнала? Конечно, нет.

      – А я узнал.

      – И кто же это, по-твоему? – произнесла она скороговоркой, страшась услышать ответ, и почувствовала, как холодом охватило грудь. – Ты же ни души не знаешь в Англии.

      – Одну знаю.

      – О нет!.. – Острый страх вонзился в сердце. – Это невозможно.

      – И тем не менее это так. – Голос Роджера изменился до неузнаваемости и звучал сейчас жестко, будто принадлежал зрелому мужчине. – Я слышал, как они произнесли