Петербургские трущобы. Том 2. Всеволод Крестовский

Ба… а… батюшка, страшно… – с усилием выговорил дрожащий Фомушка.

      – Полиция здесь? Накрыли вас или гнался за вами кто, что ли?

      – По… покойник гнался… на кладбище… из гроба… – говорил блаженный, почти бессознательно давая свои ответы.

      – Да они пьяны, – заметил Ковров, переухмыльнувшись с графом.

      – Были бы пьяны – не были бы так перепуганы.

      – А зачем носило вас на кладбище? – снова приступил последний к Фомушке.

      – Фармазонские деньги… на ей зашиты… могилу раскопали… – без смыслу лепетал блаженный, страшливо озираясь во все стороны.

      – Могилу раскопали?.. – озабоченно сдвинув брови, повторил вслед за ним Каллаш. – Э-э!.. Шутки-то выходят плохие!..

      – Послушай, – отозвал он в сторону Коврова, – этот дурак мелет чепуху какую-то, но очевидно одно: оба страшно перепуганы и один обмолвился, что могилу раскопали. Это-то и есть причина паники.

      – Ну так что ж? – спросил Ковров.

      – Очень скверно. Разрытую могилу завтра же могут найти, – принялся Каллаш развивать свою мысль, – поднимется следствие, розыски, обыски, «как да что», а до хлыстовской избы полиции нетрудно будет добраться: ведь по соседству стоит. Понимаешь?

      Ковров кивнул головой и озабоченно закрутил свой великолепный ус.

      – Вы разрывали могилу? Зачем? Для чего это? – наступили оба на Фомушку.

      Гречка меж тем успел уже прийти в себя, а с возвратом полного сознания ему тотчас же явилась в голову суеверная мысль, что это, должно быть, вражья сила подшутила над ними, и потому, желая предупредить Фомушку, чтобы тот не давал ответа, он толкнул его в локоть. Но это движение не скрылось от Коврова.

      – Эге, да это, кажись, мой старый знакомый!.. – протянул он, пристально вглядываясь в физиономию Гречки. – Помнится, будто встречал когда-то. Ты зачем толкнул его?

      – Я?! Мерещится, что ли? – дерзко ответил Гречка. – Вольно ему сдуру молоть ерундищу!

      – Где вы были? Отвечай мне! – начальнически и в упор приступил к нему Сергей Антонович.

      – Да вам-то что, где бы мы ни были? Чего лезете?

      В ответ на это последовал истинно командирский удар по уху.

      Гречка отшатнулся в сторону и упал на лавку, но в ту ж минуту, поднявшись на ноги, хотел было броситься на Коврова, как вдруг, в ответ на это движение, увидел он ловко приставленный к своей груди револьвер.

      Его попятило назад: он живо вспомнил былые времена и лихого капитана Золотой роты.

      Ковров меж тем не отставал от него со своим пистолетом.

      – Отвечай, мерзавец, где вы были и что вы делали, или сейчас же, как собаку, положу на месте!

      – Виноват, ваше… ваше сиятельство!.. Простите, Христа ради! – пробормотал оробелый Гречка, ибо вспомнил по старым опытам и слухам, что с этим барином вообще шутки плохие, особенно когда в переносицу зловеще смотрит пистолетное дуло.

      – Я не спрашиваю, виноват ли ты, а мне нужно знать, где вы были и что делали – понимаешь? – с расстановками над каждым словом возразил Сергей Антонович,