Петербургские трущобы. Том 1. Всеволод Крестовский

бурнус и садясь на провалившийся диван. – Занимался, что ли, чем?

      – Известно чем!

      И вместо дальнейших объяснений он вынул из кармана бумажку и показал Наташе.

      – Нынче утром расчет от хозяина за работу получил, да вот и держу при себе, – продолжал он тихим голосом и снова защелкивая задвижку. – Ни за квартиру, ни в лавочку не плачу, а все сижу да изучаю.

      – Нечего сказать, стоит, – с презрительной гримаской улыбнулась Наташа.

      – А то, по-твоему, не стоит? – возразил молодой человек. – Погоди, научусь – богаты будем.

      – Будем, коли в Сибирь не уйдем! – шутливо подтвердила девушка. – Это что за богатство! – продолжала она. – Игра свеч не стоит. Я вот раньше тебя буду богата.

      – Ну да, толкуй!

      – Чего толкуй? Я к тебе не с пустяками, а с делом нынче пришла… Ты вот помоги-ка мне, так – честное слово – в барышах будем!..

      Бодлевский с недоумением смотрел на свою подругу.

      – Я ведь тебе говорила, что с моей княжной скандал случился… Мать уж и от наследства сегодня утром отрешила ее, – рассказала с злорадной улыбкой Наташа, – а я нынче у нее в комнате порылась в ящиках да кое-какие бумажонки с собою захватила.

      – Какие бумажонки?

      – А так – письма да записки разные… Все до одной рукою княжны писаны. Хочешь, я тебе их подарю? – шутила Наташа. – А ты поразгляди-ка их хорошенько, попристальней: изучи ее почерк, да так, чтобы каждая буковка была похожа. Тебе это дело знакомое: копировщик ты отличный – значит, и задача как раз по мастеру.

      Гравер слушал и только пожимал плечами.

      – Нет, шутки в сторону! – серьезно продолжала она, усевшись поближе к Бодлевскому. – Я задумала не простую вещь: будешь благодарен! Объяснять все теперь некогда – узнаешь после… Главное – ты получше изучи почерк.

      – Да зачем же все это? – недоумевал Бодлевский.

      – Затем, что ты должен написать несколько слов, но написать под руку княжны так, чтоб почерк похож был… А что именно нужно писать, это я тебе сейчас же продиктую.

      – Ну а потом?

      – Потом поторопись достать мне какой-нибудь вид или паспорт, под чужим именем, и свой держи наготове. Да руку-то изучи поскорее. От этого все зависит!

      – Трудно. Едва ли сумею… – процедил сквозь зубы Бодлевский, почесав у себя за ухом.

      Наташа вспыхнула.

      – А любить меня умеешь? – энергично возразила она, вскинув на него сверкающие досадой глаза. – Ты говоришь, что любишь, так сделай, если не лжешь! Бумажки же учишься делать?

      Молодой человек в раздумье зашагал по своей конуре.

      – А как скоро надо? – спросил он после минутного размышления. – Дня этак через два, что ли?

      – Да не позже как через два дня, или все дело пропало! – решительным и уверенным тоном подтвердила девушка. – Через два дня я приду за запиской, и паспорт чтоб был уже готов мне.

      – Хорошо, будет сделано, – согласился Бодлевский.

      И Наташа стала диктовать ему содержание записки.

      Тотчас