Немой. Книга 1. Охота на нечисть. Алекс Рудин

кивнул. Ни хрена себе следствие!

      – Степан! – снова позвал Сытин.

      Палач приоткрыл дверь.

      – Накорми её, дай ей воды умыться. А потом отвези домой, только сам. На вот тебе денег на повозку. И новую верёвку обязательно купи. После сразу возвращайся – у тебя сегодня работы много будет.

      Сытин протянул палачу несколько серебряных монет.

      – Понял, Василий Михалыч! Всё сделаю.

      Степан осторожно помог женщине подняться с табурета и повёл к двери.

      – Погоди! – окликнул их Сытин. – Марья, ты где живёшь-то? Сына твоего мне надо расспросить.

      – На Плотницком конце, третий дом от ручья, – ответила женщина.

      Сытин махнул рукой.

      – Уводи! Идём, Немой!

      Я с удовольствием выпрямился, только сейчас чувствуя, как от холодной стены заледенела спина.

      Мы вышли из тюрьмы. У ворот по-прежнему скучал вояка в расстёгнутом грязном кафтане.

      – Как зовут? – проходя мимо, спросил его Сытин.

      – Крюк, – ответил тот.

      – А имя?

      – Прошка… Прохор!

      – Женщину, которая мужа отравила, ты задержал?

      – Нет, Косой с Митькой!

      – Ясно. Слушай внимательно. Как сменишься – найдёшь Косого и Митьку. Скажешь, чтобы шли к палачу. Пусть скажут, что им полагается по десять кнутов без пощады – за то, что женщину не расспросили и не доложили. Потом разбудишь начальника. Ему двадцать кнутов – за бардак. Если выживет – отвезите в княжескую тюрьму, сдайте Никите Ильичу. Утром я нового начальника пришлю.

      Сытин помолчал, глядя на побледневшего Прошку.

      – Ну, и тебе десять кнутов – за то, как службу несёшь. Запомнил?

      Прошка молча кивнул. Его толстый нос покрылся капельками пота.

      – Не перепутай, – сказал Сытин. – Я проверю.

      Мы вышли за ворота тюрьмы.

      – Эх, хорошо! – с наслаждением потянулся Сытин, глядя на низко висящее солнце. – А пойдём-ка, Немой, пожрём! Заслужили мы с тобой по миске щей с мясом, или нет?

      Он ухватил меня за рукав и почти бегом потащил в кабак, который стоял здесь же на площади.

      На удивление, вокруг кабака не валялись пьяные. Да и внутри было чисто и тихо. Мы сели за дальний стол.

      – Водки, солёных огурцов и две миски щей с говядиной! – потребовал Сытин у подбежавшего слуги.

      – Щей с говядиной нет, – ответил тот. – Постный день.

      – Ах ты, – Сытин хотел выругаться, но сдержался. – Ну, тащи, что есть! Только быстрее!

      – Сейчас, Василий Михалыч!

      Слуга убежал в кухню.

      Через пару минут на столе стояла водка в холодном кувшине и огромное блюдо с солёными огурцами и неровно нарезанным хлебом.

      Сытин разлил по стаканам.

      – Давай, Немой! Для аппетита!

      Водка обжигающим комком провалилась в желудок. Я хрустнул огурцом. Он был крепкий, в меру солёный, пах чесноком и смородиновым листом. Вкуснотища!

      Слуга притащил поднос с двумя мисками, над которыми клубился пар.

      – Это что за хрень? – спросил Сытин, понюхав.

      – Французские щи! Фирменное блюдо! – ответил