Абсолютно неправильные люди. Дорога из вечной зимы. Ольга Станиславовна Назарова

ей путёвку! – укоризненно вздыхала мама, пока он осматривал вполне исправный сток. – А я?

      – А ты что? – ему стало так жалко свой выходной, своё мясо, свой фильм и книжку на диване.

      – Котя! – мама отлично знала, что он ненавидит это детское прозвище. – И ты это допустишь? Когда ты развёлся, я думала, что ты начнёшь меня лучше понимать…

      – Мам, я оплачу тебе эту Турцию, а сейчас, раз уж раковина оказалась вполне здорова, можно я поеду, ладно?

      Нет, она предлагала его накормить, но он рвался к себе.

      – Вот приеду, собаки встретят, Василиса будет мяукать и требовать внимания, а я сразу на кухню – мясо готовить! – бормотал он. Нет, правда, что может быть лучше для свободно-разведённого, уработавшегося вдребезги, усталого донельзя мужчины?

      Приехать-то он приехал, открыл дверь и озадаченно замер в прихожей.

      – Не понял… А где все? – тишина была ему ответом! Тишина, в которой где-то в отдалении цокали чьи-то когти…

      Его не встречали только в том случае, когда… когда…

      – Мясо! – Константин так вожделел свой обед, что, узрев, что осталось от основного и главного ингредиента, аж в лице изменился – остался только влажноватый пакет…

      Василиса, прокравшаяся незаметной, пусть даже вполне упитанной тенью за хозяином на кухню, быстренько прикинулась кусочком позабытой в углу темноты и даже брюшко втянула, стараясь быть поменьше. Правда, безрезультатно – слишком много там всего было.

      – Как?! – возопил хозяин, кажется, слегка расстроенный. – Как можно было достать моё мясо из холодильника?!

      – Тоже мне, проблема, вот наивный! Залазишь на подоконник, упираешься передними лапками в ручку и отталкиваешься задними! – беззвучно фыркнула Василиса. – Тут главное-то что? Главное, успеть напомнить псам, что львиная доля добычи принадлежит львице! – она горделиво распрямилась и тут же снова свернулась клубочком, ругая себя за беспечность и глядя вслед хозяину, который рванул в комнаты, искать собак.

      – Чего их искать-то? Один под кроватью, едва залез, два раза застревал! Второй за креслом. Ну, то есть, его передняя часть за креслом, и он надеется, что раз он ничего не видит, то и его хвостоносная половина никому не видна, – Василиса послушала, как ругается хозяин в комнатах и довольно вздохнула. – Сухой корм, это еда, конечно, но мясо-то лучше!

      – Совести у вас нет никакой! – ругался Константин на трясущуюся как в ознобе кровать, под которой пряталась его длинная собака, и заднюю половину его высокой собаки, видневшуюся из-за кресла. – Обжоры! Я так мечтал! Я ж с вами поделился бы, а вы? А вы…

      Желудок, обиженно прислушивавшийся к выкрикам, разочарованно напомнил о себе.

      – Что? Опять яичницу? – уточнил Константин.

      Желудок явственно поморщился.

      – Ну, знаешь… выбирать-то не приходится! Всё остальное готовится дольше. Ну, могу предложить вместо яичницы этот… омлет.

      Этот пункт меню тоже особого энтузиазма не вызывал.

      – Понимаю… сам не хочу! –