Пари на сводную. Катерина Лазарева

воспринимаются ударами. Даже для меня, а каково Максиму Леонидовичу?

      Уверена, что он старался, выбирая эти часы. Кстати, довольно красивые, стильные, с приятной глазу золотой отделкой и натуральной кожей. Ласково поглаживаю их, будто это может смягчить ситуацию. Ну почему Слава так жесток? Неужели не понимает, что раз его отец не смог выполнить обещание насчёт квартиры, то тому наверняка есть весомые причины? Наверное, у него возникли сложности на работе или типа того…

      – А мне нравятся, – стараюсь говорить как можно увереннее, без осуждения или мягкости. – Красивые часы, а насчёт квартиры я думаю, что…

      – Всем пофиг, что ты там думаешь, – зло перебивает меня Слава, смерив недовольным взглядом, который ещё и почему-то задерживает у меня на губах. А потом резко уставляется на своего отца: – Пап, что за фигня? Я должен поверить, что у тебя резко пропали наши бабки?

      Максим Леонидович наконец приходит в себя из оцепенения, или что там мешало ему всё это время что-либо говорить. Он строго смотрит на сына и тяжело вздыхает.

      – Вячеслав, выбирай выражения, – чеканит так, что любой бы прислушался. – В восемнадцать лет мало кто живёт отдельно от родителей. Я знаю, что мы договаривались, но возникли обстоятельства.

      Как по мне, исчерпывающе сказано. Но Слава только ухмыляется, ничуть не впечатлённый ни тоном, ни словами.

      – Эти обстоятельства? – насмешливо уточняет, кивком указывая на нас с мамой.

      Леденю от такого пренебрежения в его голосе и уничтожающем взгляде. Эмоции эмоциями, но за маму обидно. Даже больше, чем за себя. Вижу же, как ей неудобно.

      – Слава! – сурово одёргивает Максим Леонидович.

      Но у моего сводного братца, похоже, тормоза напрочь отказывают.

      – Где будет учиться Ксюша? – выпаливает резко.

      Хмурюсь от такого внезапного вопроса и перевода на меня. Максим Леонидович тоже явно не рад услышанному. Сжимает челюсть, прежде чем, помедлив, сдержанно ответить:

      – В твоём университете, но это не то, что ты думаешь. Она сама поступила.

      – Ага-да, – скептически и недобро ухмыляется Слава. – Верю.

      Вспыхиваю. К чему он клонит вообще? Да, отчим дал мне наводку и помог попасть в конкурс, но при чём тут это?..

      – Я сдавала вступительные, – почти враждебно сообщаю. Слишком уж задевает это его отношение к нам с мамой.

      Слава только скалится в ответ. Окидывает меня чуть ли не презрительным взглядом.

      – И как результаты? – ядовито интересуется. Так, будто знает наверняка.

      Мысленно напоминаю себе, что у него сегодня день рождения, плюс облом с подарком. Но даже это плохо помогает справляться с накрывающей злостью.

      – Отлично, – сухо отвечаю.

      Хотя скорее «хорошо», и ЕГЭ у меня сданы не на сто баллов. Но на достаточно высокие, так что пусть этот Слава утрётся.

      Но он только поднимается, с грохотом отодвигая свой стул.

      – Ладно, хорошего всем дня, – язвительно желает, уходя.

      Максим Леонидович не пытается его остановить,