Великий Север. Хроники Паэтты. Книга VII. Александр Николаевич Федоров

жареной рыбы, овсяная похлёбка с остатками мяса, и грубый овсяной же хлеб. Запить всё это можно было слабым ячменным пивом, которое Шервард покупал в Реввиале. Впрочем, уставший и проголодавшийся охотник не привередничал – у него с утра во рту крошки не было, и потому сейчас любая пища казалась настоящим лакомством.

      Тробб, отпустив ещё пару хмурых реплик, отправился за плетёную из камыша перегородку, где была их с супругой часть дома. Сестра, измотанная целым днём тяжкой работы, тоже отправилась спать. Отец, как и все старики, подрёмывал, откинувшись спиной к стенке, изредка приоткрывая глаза и оглядываясь вокруг. И лишь Лойя молча сидела, глядя на жующего мужа.

      – Снова толкался? – утолив голод, наконец заговорил Шервард.

      – Спроси лучше, когда он лежит смирно! – тихонько, чтобы не потревожить старика, проговорила Лойя. – Кажется, ему уже невтерпёж сидеть в утробе, так и просится наружу!

      – Я завтра снова зайду к Сурге, попрошу её навестить тебя, – Шервард допил пиво и поднялся из-за стола. – Пусть поглядит ещё раз – может, в прошлый раз она ошиблась?

      – Сурга никогда не ошибается, – поглаживая живот, улыбнулась Лойя. – Если она сказала, что ждать ещё одну луну, значит, так и будет. Не тревожь старуху понапрасну. Со мной всё в порядке.

      Действительно, несмотря на худобу и юный возраст, его жена весьма неплохо переносила первую беременность. Мать, когда была жива, то и дело вспоминала, с каким трудом доносила Тробба, и отец тогда обычно добавлял, что вообще опасался, как бы она не умерла. И при этом он странно поглядывал на старшего сына, словно до сих пор укоряя его в этом.

      – Через пару дней отправлюсь в Реввиал. Не нужно ли тебе чего?

      – Мне ничего не нужно, – мягко покачала головой Лойя. – Я-то целыми днями дома просиживаю. Спроси сестру – кажется, Генейра говорила, что серп плохо жнёт.

      – Ладно, – кивнул Шервард. – Поговорю с ней. Пойдём спать, а то я замотался совсем сегодня.

      Ещё один угол дома был отделён, образуя их с Лойей комнату. Там была лишь лежанка – не слишком широкая, но это было даже хорошо. Шерварду нравилось, когда его жена тесно прижималась к нему. Чаще всего они не могли уснуть сразу и занимались любовью, нисколько не стесняясь, что их слышат прочие обитатели дома. Здесь, на Келли, к подобным вещам относились совершенно нормально, и у Шерварда были воспоминания с самого раннего детства, когда он слыхал ночами, как любили друг друга его родители.

      Но сегодня он слишком устал, гоняясь за кабаном, а затем волоча его на себе, но, тем не менее, с наслаждением поглаживал нежную кожу Лойи, не упустив ни одного из своих любимых мест на её теле. И всё же усталость оказалась сильнее, поэтому через несколько минут он захрапел. А вскоре уснула и она, улыбаясь в темноте.

      За перегородкой послышались шаркающие шаги – отец отправился на свой топчан, чтобы уснуть чутким стариковским сном, покуда не забрезжит рассвет. Что бы там ни вытворял Дурак, но этот мир по-прежнему оставался отличным местом, а жизнь была пусть