Русские солдатские сказки. Сборник

кружил, в рожок играл – никто не отзывается. Должно стать, далеко от своих охотников отбился.

      День к вечеру, а дороги нет как нет. Конь притомился, и самому отдохнуть захотелось. Только спешился, как услыхал – неподалёку кто-то песню поёт.

      Вскочил на коня, поехал на голос и скоро выбрался на неширокую дорогу.

      У обочины на камне солдат сидит и заунывную песню поёт.

      – Здравствуй, служба!

      – Здорово, – солдат отвечает.

      – Откуда, куда, зачем? – спрашивает Пётр.

      – Из отпуска, в полк, службу править. А ты кто будешь?

      – Зовусь Петром, гнался вот за красным зверем да сбился с пути, а теперь хорошо бы в город попасть.

      – Ну, ладно, – солдат говорит, – надо нам с тобой, друг, ночлег искать. До города и в день отсюда не добраться, а через час ведь совсем стемнеет. Стой тут, а я полезу на дерево, что повыше, погляжу, нет ли где поблизости жилья.

      Влез солдат на самую вершину и крикнул:

      – Тут влево, недалеко отсюда, дым вьётся и, слышно, собака пролаяла.

      Спустился и повёл Петра в ту сторону, где дым виден.

      Пробираются напрямик, разговаривают. Пётр про службу спрашивает да про войну со шведами.

      Солдат рассказывает:

      – Солдатская доля – не своя воля. На войне-то всяко приходится: и жар донимает, и ветер обдувает, и дождём мочит, и ржа сердце точит. Офицеры да генералы, а особливо из чужеземцев, нашего брата, русского солдата, и за человека не считают, бьют батожьём без разбору: правого и виноватого. Коли бы солдатская воля да орудий и припасов поболе, давно бы шведа одолели. А так что: тянется война, конца-краю не видно. Вот солдаты скучают: иному хочется отца с матерью повидать, иной о жене молодой тужит, а иной скажет: «Хорошо бы царя повидать, все ему солдатские думы бы и рассказать».

      – А ты-то царя видал? – Пётр спрашивает.

      – Нет, не привелось, а слышал, будто он нашим братом, солдатом, не гнушается. Справедливый, говорят, ну и крутенёк: за провинность и генерала палкой отлупит, как рассказывают.

      Так они идут и идут и скоро вышли на широкую прогалину.

      Перед ними высокая, большая пятистенная изба, крепким забором обнесена. Постучали – ответу нет, только собаки лай подняли.

      Перемахнул солдат через забор, а на него два страшенных пса накинулись. Солдат саблю выхватил и зарубил собак.

      Потом ворота отпер:

      – Заезжай, Петруша; хоть и не по сердцу жильё, а всё от ночи ухоронимся, да и харчами разжиться не мешает.

      Только поднялись на крыльцо, как навстречу им старуха.

      – Здравствуй, бабушка, приюти дорожных людей на ночь да дай чего-нибудь поужинать, – солдат говорит.

      – Нет у меня ничего для вас, и ночевать негде, уходите, откуда пришли.

      – Коли так, придётся нам, Петруша, самим поглядеть, что тут творится.

      Зашли в горницу, на лавке девушка сидит.

      – Собери, красавица, поесть, не даром просим, за деньги, – говорит солдат.

      Девушка в ответ только мычит да рукой показывает и приветливо улыбается.

      – Видишь, Петруша, немая на печь да на сундук показывает.

      Открыл солдат заслонку, вытащил из печки жареного гуся; открыл сундук, а там чего-чего нет: и ветчина, и масло, и заедки разные – всяких кушаньев и напитков на двадцать человек достанет.

      Поужинали, солдат говорит:

      – Хорошо бы теперь на боковую. Куда эта дверь ведёт? Подавай, бабка, ключ!

      – Нет у меня ключа, – ворчит старуха.

      Приналёг солдат плечом, понатужился – с треском дверь распахнулась.

      А в той горнице оружие разное: пистолеты, кистени, сабли, кинжалы.

      Заглянул солдат в горницу, закрыл дверь, сам думает: «Вот оно что, не к добрым людям угодили. По всему видать, хозяева – разбойники».

      А Петру только и сказал:

      – Тут негде лечь, пойдём на чердак ночевать, там просторнее да и посветлее.

      Разыскал солдат два снопа соломы. Поднялись по приставной лесенке на чердак.

      – Ты, Петруша, видать, очень крепко умаялся, ложись первый, а я караульным останусь, потом я посплю, а ты покараулишь.

      Пётр только успел лечь – сразу уснул как убитый.

      А солдат примостился возле люка с саблей наголо.

      Немного времени прошло – шум, свист послышался. Ворота распахнулись, слышно – трое верховых приехали. Переговариваются:

      – Куда девку девать?

      – Запри в чулан покуда, сейчас некогда с ней возиться.

      В ту пору старуха вышла во двор, рассказывает:

      – Приехали