Ещё более Дикий Запад. Карина Демина

это внимание.

      Площадь полнилась жизнью, но та существовала где-то еще, словно в мгновеньи до меня. Или после? Главное, что эта жизнь проявлялась полуразмытыми тенями.

      Если приглядеться, то угадывались очертания людей.

      Или нелюдей.

      – Сколько их всего было, городов? – уточнила я.

      – Дюжина. Изначально. Я застал существование шести. Следом умерли еще три.

      – И вы не пытались узнать почему?

      – Нас это не интересовало.

      – Но… – Услышанное плохо укладывалось в моей голове. – Там ведь тоже были драконы? Такие, как ты?

      – Были, – согласился Кархедон. – Но видишь ли, проклятая, мы давно утратили связи с ними. Мы жили каждый сам по себе.

      М-да, что тут еще скажешь.

      – И лишь когда замолчал город Огненных Камней, от которого к нам поставляли рабов, мы испытали некоторое удивление.

      Надо же. Удивление.

      Охренеть.

      – И то далеко не сразу, но лишь когда выяснилось, что поток жизней, нас питающий, иссяк. – Дракон вновь стал драконом, зубастой чешуйчатой тварью, по-своему красивой. Только я уже не обманывалась этой красотой.

      Тварь – она всегда тварь.

      – Пятеро сильнейших поднялись на крыло и отправились в путь, но оказалось, что крылья наши стали тяжелы, а город крепко держит нас. Мы мнили себя его хозяевами, а на деле оказались пленниками.

      – То есть не было никаких богов и проклятья?

      – Боги? Богов не было. Что до проклятья, то… мы сами, как я понимаю, стали своим проклятьем.

      Наверное, на этом месте мне следовало бы преисполниться сочувствия, только не вышло. Я лишь пожала плечами: мол, и такое случается.

      Но хотя бы промолчала.

      Это уже достижение!

      – Многие пытались вырваться и… возвращались назад, ибо там, за границей города, вдруг возник совсем иной мир. Мир, в котором нам не было места.

      Нет, все равно не сочувствую.

      Вот такая я черствая тварь. Или тварь не я?

      – Последней замолчала Аметистовая Пристань. Небольшой город, возникший рядом с шахтами. В них добывали огненные аметисты. Камни, равных которым по красоте и силе не было.

      Дракон замолчал.

      А я подумала, что такой пастью, как у него, разговаривать не слишком удобно. Хорошо, что мы во сне. Во сне пасти говорить не мешают.

      – Наверное, именно тогда я понял, что мы следующие. Что тот, новый мир нас не пощадит.

      Догадливый, однако.

      Но я вновь проявила несвойственное мне прежде благоразумие и промолчала.

      – Я точно знал, когда граница была нарушена. Город… город живой, и мы с ним связаны. – По шкуре дракона прошла мелкая дрожь. – Мой брат вернулся.

      – И убил тебя?

      – Нет. В этом не было нужды. Мы и без того были обречены.

      – Тогда зачем вернулся?

      Нет, в самом деле не понимаю этого вот желания плюнуть врагу в рожу. Оно, конечно, душевные порывы – дело такое, труднопредсказуемое, а с другой стороны – небезопасно же. Враг и обидеться может.

      – Он привел