Исповедь алкоголички. Галина Григорьевна Черненко

хотелось, чтобы тебя любили все. С этим было сложно. В школе я была чужаком, не знаю почему. Некоторые одноклассники, мне кажется, приходили в школу только для того, чтобы устроить мне какой-нибудь казус Кукоцкого. Я постоянно была в напряжении. То им туфли мои не нравились, то форма, то портфель.

      Но я нравилась пацанам. Точно знаю. Но какие там пацаны то были в этой математической школе, догадываетесь? Заумные. Они и внимание к девочке так же проявляли, по заумному. Да еще родители на страже стояли, подружки должны были быть из своего круга. А я была совсем не свой круг, и желания войти в этот круг я не испытывала, он мне категорически не нравился. Потому что.

      Так что в школе я противостояла и держалась из последних сил, а среди собачников я чувствовала себя ровно. Меня по крайней мере не изводили. А благодаря моей отдресированной до автоматизма собаке, даже местами интересовались. А редкий в то время алкоголь делал нас ближе. В той компании не было детей профессоров и директоров заводов. Я до сих пор не знаю, кем были родители тех детей, многих.

      Вот в тот момент случился перелом. Я перестала скучать по маме, я перестала ее ждать. Я начала ей делать все назло. Потому что ее интересовала только моя учеба и поведение. Ведь в школе то я просто бастовала. Задрали меня и одноклассники и учителя. Учителя тоже были очень разные. Одни старались соответствовать родителям, а другие старались рассмотреть в подростке человека.

      Вторых было очень мало. Двое или трое. Химичка и учитель русского и литературы, они мне запомнились. Химию до сих пор знаю, разбираюсь, ну а литература, она во мне по-другому пробилась. Спасибо этим достойным женщинам. Остальные учителя, как это ни звучит странно, просто загоняли меня, в угол. А я и так не знала, в какую сторону мне идти, и направить меня было некому.

      Маму я тогда видела только в двух проекциях, либо она ругалась, либо была на работе. Поэтому сейчас с полной ответственностью говорю, не отталкивайте от себя своих детей, уберите в сторону все, что вас от них отвлекает. И даже если вам не интересно то, с чем они к вам пришли, сделайте заинтересованное лицо, выслушайте их. Они очень нуждаются в вашей поддержке. Я в мамином лице поддержки не нашла, она всегда была на стороне учителей, их мнение было важнее моего одиночества.

      Папа в этом варианте тоже был ни фига не поддержка. Я просто знала, что очень ему дорога, он меня любит. Но он уже переезжал из больницы в больницу. Ему, я думаю, было уже не до меня, дома он бывал, но пока еще мог прибухивать, он посвящал этому какое-то время. Если пить было не на что, или не мог пить из-за боли, то читал. К кому мне было тогда прибиться, где найти берег родной? Не было его. Вот тогда и свершился мой первый пьяный вечер. И совсем это было не так, как я ожидала.

      Вспоминая сейчас те годы, я не могу понять откуда появилось решение продолжить после первой неудачи. Ведь я не могу сказать, что мы, школьники, пили тогда каждый вечер, нет. Редко у нас получались такие вечеринки, но они были. Компашка сложилась женская. Пять или шесть девчонок. Пацанов не приглашали.