Дневник полкового священника. 1904-1906 гг. Из времен Русско-японской войны. Протоиерей Митрофан Сребрянский

Я даже проповедь говорил на тему, данную дневным Евангелием, о необходимости смириться и в испытании не роптать на Бога, а веровать, молиться и твердо надеяться на помощь Божию. Было много и постороннего народа. При целовании креста я раздавал солдатам и народу книжки и листки, а господам офицерам ладанки с 90-м псалмом; все благодарили.

      Едем дальше. По дороге среди прекрасной местности на остановках часто играет музыка: мы гуляем, и это хоть немного развлекает. По случаю воскресного дня на станциях масса народа: кричат нам «ура», просят сыграть «Коль славен», дают солдатам молоко, яйца, солому, папиросы и др.

      Приехали в Пачелму; стоять 2 часа. Для нас накрыт большой стол; сели всей компанией обедать, вызвали музыку, которая и гремела весь обед. Время прошло очень оживленно. Сюда понаехали окрестные помещики с семьями; внимание нам оказывалось самое сердечное, а более эксцентричные барышни даже лошадей наших кормили сахаром.

      При криках «ура» поезд наш тронулся. Пошли чудные леса. Ночь наступила дивная, лунная. Приехали на разъезд № 31 и здесь снова стоим час среди дремучего леса, облитого ярким светом луны. Что это за восторг! Такой ночи никогда не забуду. Конечно, о сне никто и не думал. Все офицеры вышли гулять, а солдаты аукались, и отзвуки голосов их разлетались далеко-далеко, Я ходил в каком-то странном состоянии духа; что-то мистическое наполняло все существо мое. Вдруг нежные, дивные звуки полились откуда-то из чащи. Оказалось, наш писарь, дворянин по происхождению, играет на мандолине. Затем послышался дуэт, и получилась среди леса и ночи своего рода серенада. Не хотелось шелохнуться среди этой мистической тишины окружающей природы. Вдруг шум, грохот… Это пронесся служебный поезд, как какое-то чудовище, ворвавшееся в наш рай и не смогшее удержаться тут: оно убежало от нас, и мы снова в прежней тишине, снова слышим звуки серенады. Но всему бывает конец. Наступил конец и нашему блаженству: трубач заиграл «садись», и мы снова затряслись далее. Улеглись на этот раз мы очень скоро.

      14 июня

      В 9-м часу утра подъезжаем к Пензе. Этот город расположен на горе и производит прекрасное впечатление из вагона. Но, насколько Пенза хороша издали, настолько же она грязна и неприглядна внутри. Наш Орел – столица перед ней. Осмотрев город и купив кое-что, я вернулся на вокзал. Вокзал хорош.

      Тронулись далее. Путь лежит среди дремучего краснолесья. Остановились на разъезде Асеевка и пошли гулять по лесу. Меня удивляют лошади: как будто вполне разумные существа, они высовывают головы из вагона и с большим интересом осматривают окрестности.

      15 июня

      Утро. Приехали в Сызрань. Город в стороне. Получил телеграммы из Орла от духовных детей. Встретили эшелон Нежинского полка и с ним принца персидского[14]. Приятно было повидаться; я так всегда его любил.

      Тронулись далее. В купе у генерала мы с Михаилом отслужили панихиду по его брате Александре на ходу поезда.

      Завиднелась красавица Волга; по ее берегу мы ехали целый час. Что за красота! Что за многоводье!

14

  Принц служил в Черниговском полку и, несмотря на то, что был магометанином, очень был расположен к о. Митрофану.