«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности. Генри Каттнер

мы наконец не уразумели, о чем идет речь. Вроде какие-то кланы в Европе передрались меж собой, и нам пора было смазывать винтовки на тот случай, если они разойдутся по-настоящему и примутся вдруг палить по нам.

      – Ага, понятненько, – в конце концов сказала ма, и все мы снова навострили лыжи в сторону горизонта.

      – Нет, всем нельзя! – кричит вслед учитель, сделавшись красным как рак. – В армию ведь призвали только Хьюи!

      – Они бы еще нашего малыша призвали! – рявкнул в ответ па. – Сонк еще от горшка два вершка.

      – Ему уже за двадцать один. А вы, мистер Хогбен, слишком стары для армии.

      Па ломанулся было на учителя, но его внезапно перехватила ма.

      – Тихо, ты! – прикрикнула она, и па покорился, продолжая что-то ворчать себе под нос. – Что ж ты так петушишься-то? Не куренок, чай.

      – А правда, сколько вам лет, мистер Хогбен? – спросил учитель.

      – Ну, это… Честно сказать, в восемьдесят седьмом я сбился со счета, – подумав, ответил па.

      – А мне сто три, – прокаркал дядюшка Элмер, но у нас в Пайни все знают, какой он врун.

      Учитель зажмурился, а потом сказал каким-то странным голосом:

      – Президент Соединенных Штатов подписал закон, согласно которому все мужчины в возрасте от двадцати одного до тридцати пяти лет подлежат мобилизации. Хьюи должен отслужить в армии один год, если только у него нет специального освобождения.

      – Да ему ж роста не хватает, – вроде как заревновал па. – В армию таких не берут.

      Но ма задумчиво сказала:

      – Раз президент просит, значит так нужно, Сонк. А теперь садись рядом с учителем, и пусть он тебе растолкует, чего от тебя хотят.

      Я так и поступил, и мы вместе принялись заполнять бумагу, которую мне прислал президент. Пришлось, правда, немного повозиться, потому как к нам все время лез дядюшка Элмер, но через некоторое время учитель схватил кувшин с кукурузовкой и порядком глотнул оттудова.

      – Эх! – сказал он, сразу вспотев. – Серьезная болезнь требует серьезного лечения. Давай дальше, Сонк. На что ты живешь?

      – Ну, однажды я толкнул старому Лэнгланду кукурузу. В обмен на пару штанов, – не очень уверенно ответил я.

      Хрясь! Это ма изо всех сил огрела меня метлой по голове.

      – А где это ты взял кукурузу? – спросила она. – Из самогонного аппарата стащил?

      – Да ты чо, ма! – воскликнул я, уворачиваясь от метлы. – Мне дядюшка Элмер ее дал, чтобы я не рассказывал о том, как он…

      – Ах ты мелкота!.. – заорал дядюшка Элмер, набрасываясь на меня с кулаками.

      – Твой доход! – выкрикнул учитель, чуть не переходя на визг. – Наличные! Металлические деньги!

      – О да, – обрадовался я. – В прошлом мае я нашел десять центов.

      В жизни не видел, чтоб человек так высоко прыгал от ярости. Но он же иносранец, опять рассудил я, а потому решил немного обождать. И правда, снова выпив кукурузовки, учитель вроде как подобрел. Потом забрал у меня бумагу и сказал, что сам ею займется. После этого ничего не случалось до того