Крылья нетопыря. Часть II. Трон из костей. Павел Беляев

с берестой, другая с пергаментом. Рядом стояла чернильница, из которой торчало четыре пера. На концах они были заточены по-разному, чтобы рука привыкала к разным способам письма. Сегодня они повторяли саньтарский алфавит.

      – Итак, – сложив руки на столе перед собой, чинно заговорил дьяк, – империя Саньтар в те годы достигла своего наивысшего расцвета и занимала весь Мырьский континент. Она была столь велика, что имела аж две столицы. Представляешь! – Епифан Радомилович постепенно входил в раж. Он всё активнее жестикулировал. На щеках вновь проступил румянец, только теперь от удовольствия. – Северную и южную. Южная столица находилась там, где теперь Мыс Теи и Анея. Город назывался Поконь. И ничего общего с конями тут нет. Принято считать, что город назывался так благодаря тому, что в южной столице находился самый большой на континенте храм жрецов-молчальников. Они хранили своё молчание в честь великого божества саньтарцев – кое, безусловно, являлось ложным божеством – по имени Эзеот. Эзеот почитался по всей империи. Саньтарцы считали его старшим сыном верховного божества…

      Добронрав слушал учителя через слово. У мальчишки ужасно болела задница, и ощущение было такое, будто он сидит верхом на раскалённой сковородке прямо в дедеровой кузнице. По внутренней стороне бёдер что-то текло – не то пот, не то кровь. Не то он обмочился.

      Скорее всего, всё вместе.

      – …Арралун. Это был великий храм солнца. Паломники и подношения стекались туда со всего материка. Особенно на урродогерей, или как-то так… Э, Добронрав, ты меня слушаешь?

      Мальчишка старательно закивал.

      – Хорошо, – удовлетворённо закрыл глаза дьяк и снова понёс свою чушь про погибшую империю, на месте которой теперь стояли неревские земли, чудские, псеглавские, да какие только не стояли. В империи Саньтар одна южная столица была по размерам примерно как княжество Лихоборское.

      Добронрав шмыгал носом и рукавом стирал слёзы, которые так и лились градом. Он ничего не мог с собой поделать. Мальчишке хотелось реветь в голос от обиды и несправедливости. Он ведь не врал учителю – действительно не спал всю ночь. Наставник Ратибор Ослябьевич так загонял под вечер, что ноги не гнулись.

      А ещё Добронраву хотелось выть от того, что он ни с какого боку не понимал, для чего ему учить всю эту белиберду про давно почившую империю. Зачем тревожить прах мертвецов? И зачем вообще знать про них, если самой Саньтар уже не было так давно, что и названий городов никто не помнил, кроме столицы?

      С грехом пополам Добронрав дослушал наставника и, когда урок закончился, поклонился по чину и вышел.

      На лавке, где он сидел, осталось кровавое пятно.

* * *

      Добронрав шёл через широкий двор, держа под мышкой связку деревянных мечей разной длины. Всюду была суета. У будки брехала собака. Челядинки хлопотали по своим делам. Время от времени на пути попадались княжеские дружинники. Они кивали Добронраву на ходу и спешили дальше. Богатый двор замыкался высоким резным забором, где в достатке была символика Храмовых скал, лики святых и даже четверостишья из саптиентии.

      За забором вразвалочку гуськом шли