Порочные чувства. Юлия Гауф

на спине, и на животе. Кажется, он ни миллиметра не оставил без прикосновения.

      И я реагирую. Странно, расслабленно, и разнеженно. Кусаю губы, заставляя себя лежать смирно, а не тянуться словно кошка за хозяйской рукой, которая погладит.

      Мне чертовски хорошо, и… и я больше всего хочу, чтобы Марат прекратил все это. Потому что сама я не в силах.

      – Через четыре дня мы улетаем.

      – Мы?

      – Лечу проверять один из филиалов. Есть подозрения, что меня обворовывают. Доказательства мне предоставили, но они могут быть липой, чтобы подсидеть начальство. А могут быть правдой, и тогда одного из моих директоров придется наказать. Я лечу. А ты летишь со мной.

      – Надолго? – встревожилась я.

      Не люблю летать. И… я только до дома добралась, именно эта квартира и есть тот самый дом, которого мне не хватало. За одиннадцать лет он не стал мне чужим, наоборот, милее оказался, чем я запомнила.

      А еще… еще здесь мой врач, я начну колоть гормоны через три дня. Вдруг что-то не так пойдет?

      – Как пойдет. У тебя какие-то другие планы, Алика? – недовольно спросил Марат. – Я уже говорил, что я не такой уж зверь. Если ты вдруг очень занята, чтобы полететь со мной, то можешь остаться.

      – Правда?

      – Правда, – он огладил мою шею, задрав мою майку выше груди. – Я не заставляю.

      Эти слова приободрили меня. Кажется, Марат не злится, что я не полечу с ним в незнакомое место.

      Но радость моя была недолгой. В голову пришли сразу две мысли, и обе – крайне неприятные.

      Четыре дня. Я уже буду на стимуляции, а значит, смогу забеременеть.

      А еще… еще Марат говорил, что ему часто нужен секс. И вчера я в этом убедилась. Он не трогает меня сейчас, через четыре дня он улетает, и может оставить меня здесь. Но полетит ли он один?

      – Если не полечу я, то ты возьмешь кого-то другого? Точнее… другую? – приподнялась я на локте, и всмотрелась в его лицо.