Сезон любви. Лила Каттен

глаза, совершенно позабыв о стоящей где-то за спиной Валерии.

      Оборачиваюсь и сталкиваюсь с грустным взглядом девушки, устремленным на мои ноги.

      – Идем, – протягиваю руку, зовя ее за собой. – Вода хорошая.

      Мало ли она боится заболеть.

      Но на мою улыбку она только машет головой отказываясь.

      Мне нравится, что берег каменистый. Песок я люблю меньше. Галька такая плоская и приятная, словно массаж. Ступаю по ней к девушке, и мы продолжаем ход.

      – Не хочешь мочить ноги?

      – Нет, дело не в этом. Я не купаюсь на море.

      – В смысле? Ты живешь на самом берегу воды и не пользуешься таким даром? Стой, я понял. Ты как те богачи, что пресытились деньгами? Это очень жестоко с твоей стороны, – отшучиваюсь.

      – Мои родители почти год назад утонули. В этом прекрасном когда-то море.

      Я затыкаюсь так же быстро, как и начал говорить до этого свою чушь.

      – Прости, Лера. Мне очень жаль.

      – Спасибо. Двадцать восьмого июня будет ровно год. С того дня я не ступала в него. Кроме одного раза. Когда прошло девять дней с похорон, я ощутила жуткую злость смотря на него в окно и выскочила, удостоверившись, что дочка спит. Я вошла по пояс и начала кричать, хлеща руками по воде.

      Я молча шел рядом, потому что мне нечего было сказать ей.

      Мне было искренне жаль ее потерю и словами такое не выскажешь и наполовину.

      – Самое жестокое, что я не смогу как следует их помянуть и погрустить в годовщину, потому что это и день рождения Агаты.

      – Твоей дочери?

      – Да, ее зовут Агата, – ее голос смягчается, когда она говорит о ней.

      – Жестоко.

      – Я перенервничала и родила ее раньше. Благо все прошло хорошо, так как она полностью сформировалась в утробе. Я бы не пережила еще и ее потери.

      – А что насчет отца этой малышки? – смотрю на коляску, откуда выглядывают самые крошечные ступни, которые я только видел в своей жизни. – Он моряк дальнего плавания? Или работает на нефтяной скважине вахтой?

      Она улыбнулась, и я был рад, что шутка удалась. Ей не идет грусть, в этом я только что убедился.

      – Нет. Отец моей дочери работает инженером на железной дороге.

      – То есть мне надо готовиться к тому, что какой-то мужик может внезапно завалиться домой со словами: «Ты кто на хрен такой?»

      – Точно нет, – теперь она рассмеялась.

      – Нам лучше уточнить этот момент. Потому что я могу встать на защиту и в итоге твой жених будет не очень красивым на свидании и придется выключать свет.

      Лера хохотала, забавно вытирая глаза и вздернутый нос.

      – Ты смешной.

      – Впервые слышу. Обычно моя характеристика скудна и неинтересна. Ну так что насчет моего вопроса?

      Сую руки в карманы штанов и пинаю босыми ногами камешки.

      – Нет. У меня нет парня и мужа тоже. А отец моего ребенка просил сделать аборт, когда я ему рассказала о своем положении. Но должна отдать ему должное, после ее рождения он признал отцовство и официально платит алименты.

      В голове я уже презирал этого чмошника.

      – Ну и мудак. Сколько он платит на ребенка,