Отпечатки. Владимир Гнилицкий

красивой? Как мужчине тебе это важно. И все парни так же, как и ты, хотят видеть рядом с собой ухоженную девушку, а не замухрышку какую-нибудь вроде меня.

      – У тебя кто-то появился и ты пытаешься ему понравиться?! – радостно вставила мама, опустив чашку чая на блюдце.

      – Нет, мам, я не пытаюсь кому-то понравиться, я уже сказала, что Сергей выдвинул, так сказать, ультиматум. Я встречаюсь с его стилистом, он подбирает мне образ, и только после этого он даст мне интервью.

      – То есть Сергей за тобой ухаживает!

      – Мама!

      – Галя, еще раз говорю, не лезь в ее жизнь, – повторил Семен уже более настоятельно, но по-прежнему без упреков. – Ну а ты, дочь, что думаешь?

      – Пока что думаю.

      – Ну ладно, а у Вероники была?

      – Была!

      – И?

      – Да ничего особенного, просто посидели, поговорили, и я ушла. Она какая-то немного того.

      – В смысле того?

      – Не знаю, как объяснить, по делу ничего не рассказала. Больше плакалась на жизнь или не на жизнь. Не знаю, просто, наверное, ей трудно общаться на такие темы. В общем, я ушла.

      – Павел Борисович?

      – Пока что не встречались, назначили, перенесли и снова перенесли, а потом отменили. Вроде снова договорились, но не знаю, возможно, ему опять будет некогда.

      – Зачем тебе эта статья, что ты в нем нашла в этом писателе? – разворачивая конфету, спросила мама.

      – Ну не знаю, – на лице Оксаны появился характерный румянец, который сопровождался любознательной ухмылкой, во взгляде Оксаны читался бескрайний интерес, словно она отправляется в дальнее путешествие, бороздить моря и открывать новые земли. – Он интересный, загадочный, даже, наверное, неразгаданный, покрытый тайнами. Он даже сейчас, когда его не стало, продолжает притягивать внимание. Вот и мое притянул. Он как достопримечательность, весь город его знает, но кем он был, так никто и не разгадал. Что-то шепчутся, гадают, выдумывают, скоро легенды появятся. Мама! Он всем интересен, не только мне, даже тебе, я уверена.

      – Знаешь что, дочь, – отец допил кофе и аккуратно складывал блестящую обертку от конфеты в шелестящую гармошку, – я его не знал, но наслышан такого, что можно не один триллер снять. Что я думаю о твоей статье, мне было бы ужасно интересно ее прочесть, и не потому, что это твоя первая статья, и не потому, что ты моя дочь, а потому, что она про Ивана Александровича. Так что… я жду, когда статья выйдет в свет. И ты так и не сказала, ты к нам с ночевкой или только на чай?

      – Наверное с ночевкой.

      – Вот и правильно, что ты там одна будешь сидеть в своей квартире. Пойдем кино какое-нибудь хорошее поищем. Галь, фрукты с собой прихвати, нам всю вазу! Да, дочь?!

      – Да.

      – Знал бы, что сеанс намечается, купил бы попкорна.

      Это была та самая дружная сплоченная семья, та семья, которая и в горести, и в радости. Та семья, в которой все проблемы общие и праздники для всех. Та семья, которая проводила вечера за просмотром