Гений романтизма. 220 лет Александру Дюма. Сборник

в саклю только через сутки. Глаза его странно блестели, был грязен, исцарапан. Никого не замечая, набросился на еду, поставленную перед ним хозяйкой. Недоверчиво огрызаясь на окружающих, ел, тревожась, будто у него отберут.

      Съел три чурека из тандыра, опустошил казан мясного супа. Глаза еще голодно рыскали по полкам хозяйственной комнаты. В шкафу увидел редьку. Откусывая, съел ее целиком. Сверху добавил полказана вареной картошки. Голодные глаза просительно остановились на лице хозяйки. Та поставила перед ним еще один каравай хлеба, круг сыра. Он их тут же проглотил. Все это сверху залил трехлитровым горшком холодного айрана. После всего этого просительно смотрел в глаза хозяйке: не угостит ли еще чем-нибудь?

      С этого дня он к вечерним сумеркам систематически стал исчезать из сакли. Ускользал от самой бдительной стражи. Если через двери не получалось, каким-то образом уходил через окно. Исчезал как серая тень. Возвращался как тень, иногда через двое, трое… пять суток.

      Куда он уходил, кого искал, с кем встречался? Никто не ведал. Пытались за ним следить, но у него было звериное чутье. Чувствуя, что за ним установили слежку, следы путал так, что его теряли даже самые опытные охотники. Вечером бесследно исчезал, а рано утром его находили в постели.

* * *

      Зима была в разгаре. А странник на себя, кроме холстяной одежды, которую дал хозяин, ничего не надевал. И всегда оставался босым. Новую, чистую чуху, которую дали, пренебрежительно отбросил в сторону. Создавалось впечатление, что его узловатому, скрюченному, как у волка, туловищу, лапам сложно было выносить неудобство одежды, обуви. От любой обуви отказывался.

      Между тем опытные охотники не переставали преследовать волчицу, которая теперь каждый вечер приходила к дубу и выла. У волчицы было феноменальное чутье. Как только за околицей аула появлялись всадники, пешие люди с оружием, тенью скрывалась в лесу. Охотники знали: в лесу есть много подземных гротов. Вероятно, скрывалась там. Сколько ни пытались, не нашли.

      Жители аула были поражены образом жизни, нечеловеческим поведением странника. Перед ним в страхе дрожали собаки. Люди, животные не только его смертельно боялись, но и с ужасом в глазах покидали то место, где он появлялся.

      Стражники, приставленные к страннику, стали замечать, что с некоторых пор он не так пугается ночного появления волчицы. Он не только перестал бояться, но начали его замечать в обществе волчицы. А когда под дубом к вою волчицы присоединился еще вой странника, в том, что они действуют заодно, уже никто не сомневался.

      Очевидцы утверждали, что странник каким-то образом чувствовал появление одноглазой волчицы под дубом. К этому времени он тенью ускользал из сакли. Под дубом становился на четвереньки, всем телом начинал странно дергаться. Было заметно, как у него на загривке начинала расти шерсть, такой же шерстью покрывались ноги, руки. Кисти, ступни выворачивались, растягивались, становились узловатыми, когтистыми. Так он оборачивался в волка. Оборотень, заискивающе скуля, с зажатым