Жизнь в России в эпоху войн и революций. Биографическая повесть. Книга первая: отец и моя жизнь с ним и без него до ВОВ и в конце ВОВ. 1928–1945 годы. Константин Прохоров

он всегда запоминал без особого труда. Слова песен и романсов он (или кто-то другой) переносил тогда с бумажек в толстую черную тетрадь, о которой я писал выше. В частности, одним из самых любимых его романсов был романс Шуберта «Лесной царь» на слова Гёте.

      Особенно поражают его литературные вкусы и прежде всего его любовь к гениальному английскому романисту и гуманисту Чарльзу Диккенсу, с одной стороны, и к талантливому обличителю общественных и человеческих пороков и недостатков Салтыкову-Щедрину, с другой. Об этом можно долго говорить и много писать, но я ограничусь этим, как достаточно характеризующим высокий уровень самообразования отца и многообразие его интересов.

      Творческие устремления отца и его попытка разработки собственной социальной структуры российского общества

      Отец не был пассивным потребителем чужих знаний. Будучи творческой натурой, сам пытался что-то добавить в сокровищницу общемировых знаний. В соответствии с направлением своей творческой деятельности в 1920-х годах, а может быть несколько раньше, он начал трудиться над своей теорией возникновения речи и пения у различных народов мира, прежде всего народов России. Он считал, что пение (а возможно и речь) зародилось у первобытных людей, как подражание звукам, издаваемым животными, и прежде всего птицами, особенно пению птиц, и собирал данные в доказательство своей теории. Это был серьезный труд. Довольно большой задел в виде рукописи этого труда, возможно, удастся найти в архиве или Музее музыкальной культуры в Минске.

      Более того, увлеченный теориями Чезаре Ломброзо, он в черновом виде разработал свою морально-этическую и социальную структуру Российского общества, как более близкого ему.

      Возможно, он начал усовершенствовать эту структуру, когда находился в тюрьмах и ссылках или на нарах пересыльных пунктов уже в советское время, используя уже свой новый жизненный опыт. Коротко, эта его теория (структура Российского общества) заключалась в следующем.

      В отличие от Чезаре Ломброзо, который, например, всех гениев и талантов помещал в одну группу и затем много усилий потратил, чтобы доказать их некоторое сходство с сумасшедшими и умалишенными, отец выделил гениев и талантов в отдельную группу, хотя и отделил гениев от талантов, считая гениев чем-то вроде Божественных посланцев, хотя он в Бога открыто не верил.

      Он считал, что человеческое сообщество можно условно подразделить на несколько массовых групп или категорий: 1. Группу правильных людей, или упорядочных (порядочных) людей; 2. Группу неупорядоченных людей; 3. Малочисленную подгруппу очень правильных (упорядоченных) и здравомыслящих людей; 4. Категорию преступников и злодеев; 5. Категорию сумасшедших и умалишенных; 6. Талантливых людей, доля которых сравнительно мала (не следует путать просто со способными людьми) И, наконец, 7. Гениев.

      Общество в основном делится на две основные группы: группу правильных людей или лучше сказать упорядоченных людей и группу неупорядоченных людей. Их суммарная доля в народе (обществе) составляет приблизительно 95–97 %, в том числе:

      Группа упорядочных людей – 46-47 %. Эту группу, конечно, лучше называть группой упорядоченных людей, т. е. более