Стальная Крыса. Золотые годы. Гарри Гаррисон

я ее распахну, врывайтесь. Зря не рискуйте. Стреляйте первыми.

      Мрачные фараоны кивками выразили согласие и взяли оружие на изготовку.

      Дверь распахнулась, и взвод ринулся в атаку. Штурмовики стреляли на бегу в темноту. Боливар шагнул в дверной проем и включил свет. Клубился пороховой дым. Пусто.

      – Откройте наружные ворота! – приказал капитан.

      Боливар поднял рубильник. Загудели моторы, застрекотали шестеренки, и тяжелые бронированные ворота утонули в земле. Мы напряженно ждали, пальцы штурмовиков застыли на спусковых крючках. И наконец впереди показались люди. Это тоже были полицейские. И тоже стояли шеренгой. И тоже целились.

      – Не стрелять! – крикнул Боливар этим парням не промах. – Мы свои!

      Пальцы дрогнули и расслабились. Защелкали предохранители.

      – Можете объяснить, как это случилось? – Капитан Кидонда повернулся к Боливару.

      – Конечно не могу. Я тоже был в цирке.

      – Но вы хоть поняли, что произошло?

      – Я понял ровно столько же, сколько и вы. Счетчик денег извлечен через пробоину в стене. И каким-то образом неизвестный или неизвестные проникли в подвал и вынесли все его содержимое.

      – Каким образом?

      – Почем я знаю?

      – Должны знать, потому что это ваша работа. – Капитан выходил из себя. – Мне начинает казаться, что здесь не обошлось без «крота». Тот, кто планировал кражу, прекрасно знал, как открывается дверь в хранилище. А затем он отправился в цирк, чтобы обеспечить себе алиби.

      – Я не нуждаюсь в алиби! – вспылил Боливар. – Я не совершал кражи, не имею к ней никакого отношения! Доходит это до ваших куриных мозгов через толстую черепную кость?

      – Что? – взревел капитан. – Оскорблять офицера полиции при исполнении служебных обязанностей? Это преступление! Арестовать его!

      Подскочили плоскостопые крепыши и схватили моего сына.

      – Вы не смеете! – вскричал я, замахиваясь компьютером.

      На моем пути встал капитан.

      – Не только смею, но и вас упеку вместе с ним в каталажку, если услышу еще хоть слово!

      – Папа, успокойся. Это недоразумение, досадная ошибка.

      – Ваша ошибка! – мрачно изрек олух-полицейский. – Новый менеджер с чужой планеты, разве это не подозрительно? – Он несколько секунд помолчал, держа телефон возле уха. – Отлично. Комиссар со мной согласен. Приказал доставить вас к нему. – Он ткнул в мою сторону жирным пальцем. – А вы убирайтесь, не то и вам обеспечены очень большие неприятности.

      Запах из его рта говорил о многолетних отложениях еды в дуплах, в голосе сквозили ненависть и презрение. Я оглянулся на Боливара. Тот подмигнул. Я понял: не надо вмешиваться и устраивать истерику. Следует убраться отсюда и искать более деликатное решение назревшей проблемы.

      Я стушевался.

      – О дорогой сэр! Вы должны простить меня. Я позволил всем этим ужасным обстоятельствам затуманить мой рассудок. И вы, конечно же, правы. Вы – слуга закона, и ваш долг – служить закону. Позвольте же мне заползти в мой жалкий отель и глубоко раскаяться в своей ошибке.

      Я