Чужие интересы. Дмитрий Шебалин

таков, куда идёшь? – дорогу преградили трое разнорослых мужиков в стёганках и шапках из плотной кожи. Двое из них опирались на копья и старались делать важный вид. Третий же вел себя попроще, а потому, скорее всего, был у них главным. Вместо копья на его широком кожаном поясе примостился небольшой топор, явно не для плотницкой работы, а лицо украшала густая, но ровно обрезанная борода.

      – Да вот, говорят, деньги за мёртвых волков дают. Хочу плату забрать. Куда тащить-то? – невозмутимо ответил я.

      – Есть такое дело, – говорил пока один из копейщиков. – Деньги даёт староста, а вот тащить – к скорняку, шкуры-то он заберет.

      – Я покажу куда, – вмешался Провар и было уже тронулся в путь, как его перехватил бородач.

      – Слушай, а не тебя ли разыскивает мельник Скар, а вместе с ним четверо моих людей по лесу рыщут? Не его ли ты пропавший со вчера бедовый сын?

      Провар от такого поворота враз побледнел и понял, что просто поркой ему уже не отделаться. Глядя на это, всё понял и, видимо, командующий ополчением.

      – А ну быстро домой! Отец твой как раз там сейчас. И скажи ему, чтобы людей моих возвернул! – строго, но без злости гаркнул он.

      Сына мельника как ветром сдуло. А вместе с этим всё внимание снова переключилось на меня.

      – А ты зубы нам не заговаривай. На вопросы отвечай по порядку. Кто такой? – на этот раз спрашивал уже сам старший.

      – Да путник, просто. Зовут Максим, путь держу в Солнечную Заставу. Решил остановиться в Заречной, отдохнуть. Ну а по пути встретил Провара, которого волки на дерево загнали, – прости Провар, не сдержал обещания не говорить про дерево. Но думаю, его отец и так всё выпытает быстро.

      – И ты, значит, решил помочь? – с подозрением продолжил допрос бородач.

      – Ну а вы бы мимо прошли?

      – Я нет, но многие – да. Ну да ладно, рассказ твой проверить несложно. Куда больше волнует, чем ты волков убил.

      – Одного – этим, – медленно достав из-под полы плаща я показал свой тесак. – Второго кинжалом.

      После демонстрации оружия, ополченцы напряглись и крепче стиснули свои копья. А их главный, глядя на кинжал задумчиво почесал бороду.

      – А вы добрый человек, случаем не благородного происхождения будете? – осторожно поинтересовался он.

      – Да нет, обычного, – врать я не стал, так как последствия ложных ответов могли быть много печальнее.

      – Ну тогда оружие сдать нужно. В деревне его носить позволено только ополчению или дружине князя. Кинжал можешь оставить.

      – Хорошо, – спорить смысла не было, да и пока никакой угрозы я не чувствовал. – А куда сдавать?

      – Мне сейчас и сдашь, а заберешь в казарме, как надумаешь отбыть. Меня спросишь. Зовут меня Митар.

      Я протянул свой трофейный тесак, на котором местами еще оставались не до конца счищенные разводы засохшей волчьей крови. От чего и без того пугающее своей формой оружие приобрело какой-то уж совсем зловещий вид. Мне вдруг подумалось, что моя репутация