Оружейник. Rayko

клиент, – оружейник широко улыбнулся и присел рядом с прислонившимся спиной к стволу дерева, Алексом, – Надо было раненую руку зафиксировать, и кляп понадежнее ему вставить, Турок. Он зубами жгут развязал, истек кровью.

      Михалыч молча посмотрел на него и мотнул головой Кубе. Тот сорвался с места, устремившись к тропе.

      – Имя-то у тебя есть? – негромко спросил Турок, и по его тону было непонятно – то ли он просит, то ли требует.

      – Зовите Шведом, – также негромко ответил оружейник, – Отвык я от имени… Да и не хочу его больше вспоминать.

      – Швед? – заинтересованно переспросил Алекс. – Не местный значит?

      – Считай, что местный. По документам. Остальное тебя волновать не должно. Или я не прав? – оружейник взглянул на Турка.

      Тот только кивнул в ответ и отвернулся. Так и сидели молча, ожидая возвращения Кубы. Краем глаза Швед следил, как Михалыч очень медленно, буквально по миллиметру, сдвигает ствол своего автомата в его сторону.

      – Не дури, Головин, я вам не враг. И шел я не к бункеру, он мне на хрен не нужен. Мне волкодавы были нужны, а точнее, Миша Мягков.

      – Да? А что тебе еще надо? – ухмыльнулся Турок, – Значит, про второй бункер ты нам насвистел?

      – Нет, он в наличии. И его координаты я дам. Но только Мягкову.

      – А не боишься, что мы сейчас из тебя их сами достанем, и даже не вспотеем?

      – Утром бы побоялся. А вот сейчас уже нет, – широко улыбнулся в ответ Швед.

      – Что-то изменилось с утра? Оружие в руках почувствовал?

      – Можно и так сказать, Турок. Только сейчас я и без оружия вас огорчить сумею.

      – Ого… Прибурел маленько, найденыш? – влез в разговор Алекс.

      – Я знаю, Турок, что ты правая рука Миши, и готов за него умреть, – Швед даже не повернул головы на замечание раненного бойца, – Но вот об этих двух салагах я никогда не слышал, и если хочешь схватку тут и сейчас, то потом мне придется их убить, чтобы они потом ничего лишнего не сболтнули.

      Над полянкой повисла гнетущая тишина. Алекс, открыв рот взирал, то на оборзевшего, по его мнению, оружейника, то на своего, неожиданно примолкшего командира. А тот напряженно думал над внезапно свалившейся на него информацией.

      "Мишку знает. Не исключено, что просто врет. Но врет уверенно. Мягков никогда об этом знакомом не упоминал. Кто ж ты такой? Да еще так уверен в своих силах…"

      Затянувшуюся паузу прервал вернувшийся Куба. Подойдя к Михалычу, он начал ему что-то тихо рассказывать. Слов, видимо, не хватало, и боец отчаянно жестикулировал свободной рукой. В другой руке он держал рюкзак Дарта.

      – Хорошо. Надо валить отсюда, могут припозднившиеся гости нагрянуть, – хладнокровно сказал Турок, и тут же взглянул на Шведа.

      Но оружейник оставался спокоен, ни мимикой, ни движениями не выдав, что ему что-то известно.

      – Командир, – подал голос Алекс, медленно поднимаясь с травы. – Мы что, этого супостата все-таки в лагерь поведем?

      – Значит так! – Голос Михалыча был тих и спокоен, но в нем послышались